Не откланялись от заведенного порядка и утром — подъем ближе к полудню, завтрак, вперед и с песней. Вокруг по-прежнему широко расстилалась степь…
— Слышь, попугай, долго еще нам по этому пустырю катить, … мать? — спросил Толян.
— Скоррро пррроедем, не перрреживай, — поведал ворон.
— Это тебе надо переживать, проводник, …, не туда заведешь — все перья повыдергиваю и на костре поджарю, — беззлобно ответил Толян, которому уже откровенно надоел окружающий пейзаж.
Однако ворон оказался прав — Альвийская Степь подходила к концу. Сначала исчезли альвы, затем появились первые деревья, ну и уж, наконец, рельеф приобрел третье измерение, а именно высоту. Равнина сменилась пологими холмами, склоны которых были покрыты светлыми древесными рощами. А потом и горы показались. Вот уж действительно, всем горам горы — так бы Гималаи из глубин Мариинской впадины смотрелись.
— Сии горы край света ограждают, — прочел самую короткую из своих лекций Всемир, так как больше ничего про них не знал. Как и остальные.
— Даже боги не знают, что по ту сторррону этих горрр находится, — честно признался ворон. — Ни одна птица их перррелететь не может, ни один зверь через них перрребраться, в них нет сквозных пещеррр и пррроходимых перрревалов.
— Так, а нам куда надо? — уточнил Олег.
— Я скажу, когда поворррачивать, — успокоил ворон.
И действительно, сказал. Как хороший GPS-навигатор, ворон вел машину одному ему ведомым курсом, и если в начале Толян воспринимал указание птицы с большим скепсисом, то потом зауважал.
— Ну, ты, попугай, крут! — заметил он, когда ворон помог провести машину по узкому ущелью между двумя высокими холмами, которые бы иначе пришлось как минимум час объезжать.
— В натуре, крут! — подтвердил Колян, когда ворон провел машину через единственный брод в глубокой и полноводной горной реке, которую никак иначе было не пересечь.
— Благодарствую богов за столь мудрого посланца! — согласился с ним Любослав, когда ворон указал прямую дорогу через широкую трясину.
— Прошу простить за мое недоверие, ворон, ибо вижу я, что мудрость твоя не знает границ! — извинился Всемир, когда ворон помог найти пещеру, значительно облегчившую дорогу через один из первых, не высокий, но достаточно неприступный, горных хребет.
— Прошу простить за мое недоверие, ворон, ибо вижу я, что мудрость твоя не знает границ! — извинился Всемир, когда ворон помог найти пещеру, значительно облегчившую дорогу через один из первых, не высокий, но достаточно неприступный, горных хребет.
— Молодец, — коротко, но емко, высказался вампир, когда ведомый Толяном под руководством ворона внедорожник достиг высокого бревенчатого частокола, с которого на незваных гостей смотрели чьи-то любопытные глаза.
— Я пррровел вас, куда пррросили, — сообщил ворон. — Чаррродей, которррого вы ищите, там, по ту сторррону стены. А мне поррра возвррращаться, желаю вам удачи, и прррощайте.
— И тебе счастливой дороги, — пожелал Олег.
— Покедова, попугай! — попрощался Толян.
Каркнув на прощанье, седой птиц вылетел в открытое окно, развернулся и полетел к себе домой, куда-то туда, на восток… А герои нашего времени, бритоголовые шкафы, вампир, богатырь и волхв, стояли перед вратами в неизвестность…
— Слышь, Олег, так че, подрывать будем? — уже готовый начинать, спросил Колян.
— Давай для начала постучим, — предложил в ответ Олег, и первым вышел из машины, направившись к частоколу.
Надо сказать, местное поселение внушало к себе уважение. Больше похожее на замок, чем на деревню, оно со всех сторон было окружено заостренными кольями, высотой с три человеческих роста. Решение на самом деле довольно разумное, особенно с учетом того, что деревья, из которых был сбит частокол, со временем по прочности немногим камню уступают, а врагов, которые бы додумались их поджечь, на сотни и сотни верст вокруг не наблюдалось. Это была, скорее, от дикого зверья защита, против которого городить каменную стену, по всем правилам фортификации, с башнями и бойницами, смысла не имело. Деревянный же частокол и строить намного легче, и расширять, если что — тащить такое количество камней, пусть и с недалеких гор, местным жителям явно не хотелось.
Однако и лентяями они тоже не были. На добрые пять верст вокруг поселения все деревья были вырублены, земля вспахана, засеяна и уже даже скошена, все же дело к осени клонилось, жатва уже прошла, вот и стояли повсюду высоченные скирды сена, просто рай для настоящих влюбленных. Местный люд и дальше расширялся. В лесу то и дело попадались широкие просеки, явно не природного происхождения, а вырубленные человеческим топором; последние десятки километров пути машина ехала не по беспутице, а по нормальной грунтовой дороге, утоптанной сотнями ног, копыт, колес да полозьев. Однако сами местные люди куда-то запропастились. Что, по мнению Олега, свидетельствовало, что их тут ждали и об их приближении были предупреждены заранее.
Однако, тем не менее, он смело постучал в ворота.
— Открывайте, хозяева, встречайте гостей дорогих!
— Хто це до нас венiмус? — раздался голос изнутри.
(«Кто это к нам пришел?», тут и далее перевод с малоросолатыни)