— А я и не волнуюсь, — пожал плечами Олег, — мне уже заранее его жалко…
— Жалко? — не понял Всемир.
— Жалко, — подтвердил вампир, — ты на этих двух, богатырей, посмотри. И скажи мне после этого — такие торговаться будут? У них вся торговля — в морду кулаком…
— Нельзя так с водяными, нельзя! — запричитал Древощит, но Олег лишь махнул рукой.
— Если очень хочется, то можно. Да и вообще засиделся я тут с тобой, спать пора, все равно утро вечера мудренее… — сообщил он, залезая в спальный мешок.
— Воистину так! — подтвердил Всемир, устраиваясь прямо на траве.
Все заснули, и лишь Любослав Жаровник молил всех богов, по очереди и одновременно, причем обо всем сразу и ни о чем конкретно. Когда же боги, которым самим надоело пол ночи выслушивать эти мольбы, уже были готовы волхва непутевого молнией сразить, Любослав тоже спать завалился.
Настала ночь.
Близилось утро.
Сон вампира чуток. Высший вампир способен сквозь сон услышать топот лап идущего на цыпочках муравья, не говоря уже о шуме ветра или шелесте травы. Вампир способен проснуться от скрипа мыслей в голове героя, пришедшего нанизывать кровососа на кол, на вампиров не действуют снотворные, их невозможно усыпить паралитическими газами. Однако даже Олег Горемыка, верховный вампир, самый древний и могучий представитель этого рода, не проснулся, когда рано утром, а вернее еще поздно ночью, Колян и Толян, бесшумно, общаясь одними лишь знаками, направились куда-то прочь…
Проснулся Олег несколько позже, за доли секунды сбросив с себя остатки сна и оглядываясь по сторонам. Примерно то же самое проделали и Всемир с Любославом, еще бы, не каждое утро им приходилось просыпаться под грохот взрывов, сотрясающих землю.
— О, милости просяши велик Сварожич-Палящий, коли воля на то, да благо неши… — моментально принялся бить поклоны идолам Любослав, решивший, что настал конец света и боги вот-вот спустятся с небес на землю по его душу.
— Что это, Олег? — спросил не столь религиозный Всемир.
— Это? — Олег задумался. — Еще не знаю, но что бы это ни было — это наши богатыри устроили… А знаешь, мне самому интересно — пошли, посмотрим, только тихо, не вспугни их, а то кто знает, что у них еще на уме…
И, оставив Любослава дальше молиться, черноволосый вампир и витязь в полном боевом снаряжении стали пробираться сквозь кусты к тому месту, откуда раздавались взрывы. Канонада скоро прекратилась, однако вместо этого стали слышны звуки громкого спора.
— Толян, да я тебе говорю, это баба!
— Какая … баба, …! Рыба это, Колян, рыба!
— Слышь, Толян, я че, рыбы в жизни не видел? Баба это, в натуральном виде баба! Смотри, все при ней, и у этой тоже!
— Колян, ты башкой пораскинь, откуда у бабы хвост с плавниками? Рыба это! Ща разделаем, ушку сварим!
— Толян, ну какая ушка из бабы? Давай их это, того самое…
— Ты че, совсем оборзел? Чтоб я, с рыбой?
— Так это, Толян, базарят…
— Брешут! — рык Толяна погромче взрывов раздался, — Не было такого! В натуре брешут! Чтоб я, да и… Никогда! Век воли не видать! А если и было че, так то по пьяни, башка не варила, ну я и…
— Слышь, Толян, ты че? Чтоб я на кореша стучал? Я тебе говорю — баба это! А ты заладил, рыба, рыба… Сам зенки открой — руки есть? Ноги есть? Грудь на месте? Значит баба!
— Сам ты моргалы открой, Колян! Это че? Хвост! Чешуя! Плавники! Какая … баба, рыба это натуральная! Тащи ее сюда, ща потрошить будем…
— Слышь, Толян, я на мокруху не подписывался! Сам баб потроши, это не по понятиям! Конкретные пацаны баб любят, а не потрошат!
— Так то баб, а это рыба! Рыб только … … … любят, Колян! А мы с тобой конкретные пацаны!
— В натуре конкретные, да только не рыба это, Толян, а баба!
Спор и дальше в том же духе продолжался, так что Олегу это скоро уже порядком наскучило.
— Все ясно, — вздохнул он, — наши богатыри порыбачить решили…
Богатыри действительно решили порыбачить. Еще вечером. Только удочка или сети — это не для них, не для конкретных пацанов. Специально для таких динамит придумали, ну вот и отправились рано утром наши герои на речку рыбу глушить… Да вот только что-то у них не так, как думалось, пошло. Не, рыбы много наглушили, вся речная гладь рыбой покрылась, брюхом кверху плавающей. Да вот только помимо рыбы еще и русалок с десяток попался, вытащили их богатыри на берег, а теперь сидели рядом, и думали, что это за чудо такое. Ниже пояса — рыбий хвост, выше — девичий стан, все никак не могли к общему знаменателю прийти, что со всем этим добром делать. Ведь если рыба — по одному надо поступать, если женщина — совершенно по другому…
— Придется вмешаться, — решил Олег, и вышел к богатырям.
— О, Олег! В натуре вовремя, вот скажи, че это, баба, или рыба? Я говорю баба!
— А я рыба!
— Баба!
— Рыба, … мать!
— Тихо, тихо! — начал разнимать спорщиков Олег, пока те друг другу в горло не вцепились. — Это и не баба, и не рыба — это русалка! Ну, существо такое, под водой живущее, — уточнил Олег, видя, что, в отличие от слова «вампир», со словом «русалка» Колян с Толяном не сильно знакомы.
— Во, Колян! Существо! А ты «баба», «баба»… А то стали бы мы существо как бабу, пацаны бы засмеяли!