А через секунду по щеке властительницы Вечного Леса прокатилась… самая настоящая слеза! Всего лишь одна, ничего не значащая слезинка, но это чудо поразила эльфов больше, чем если бы олень закукарекал. Потому что всем эльфам известно — королева не плачет никогда.
— Waha hapanel, yo majastel ? — в тревоге спросил у Ее Величества Bearond Shtaine , величайший маг, в чародействе с которым даже королева не могла тягаться.
(«Что с вами, Ваше Величество?»)
— Avritangel es hoplesel, wa nainont defetel damnet epiherond! — ответила королева с такой горечью в голосе, что даже самым черствым эльфам стало очевидно — она боролась до последнего, сделала все, что могла, и теперь единственный оставшийся шанс — им самим пойти, и своими стрелами доказать богатырям, кто в Вечном Лесу хозяин!
(«Это все бесполезно, нам никогда не одолеть этих проклятых героев»)
— Wa wal ganel trictorond! — в один голос заверили королеву эльфы!
(«Мы их победим»)
Эльфы дружными рядами растворились среди деревьев, отправившись показывать богатырям, кто в Вечном Лесу хозяин.
А богатыри, по крайней мере, трое из них, были тем временем уверены в обратном. В смысле Колян с Толяном считали, что раз у них оружие, то они охотники, значит им тут самое место, Олег же вообще не признавал права частной собственности на землю, убежденный в своем праве пребывать там, где он захочет. И, как ни странно, когда зашла речь о привале, Любослав их тоже поддержал. Всемир всеми силами убеждал, что надо как можно скорее это проклятое место покинуть, по возможности не выходя из машины, волхв же заявил, что лишнюю возможность принести свет истинной веры на эту землю упускать нельзя.
Так что когда веселая компания остановилась на привал, все быстро разошлись по своим делам. Жаровник — молиться, Всемир — от страха дрожать (хоть богатырю это по должности и не положено), Олег — наслаждаться жизнью, созерцая бесконечность и ища смысл жизни в шелесте крон деревьев, Колян же с Толяном, вошедшие в азарт, отправились дальше охотиться. Каждому из них казалось, что в прошлый раз другому больше повезло с трофеями, вот и пошли наверстывать упущенное…
— Олег, — обратился Всемир, когда охотники удалились, — неужели тебе совсем не страшно? Мы в Вечном Лесу, даже я чувствую повсюду нити эльфийского чародейства, они могут напасть на нас в любой момент, и мы даже ничего не заметим, их стрелы быстры, точны, беззвучны и пропитаны ядом…
— Индейцы! — заметил Олег, жуя травинку.
— Кто-кто? — не понял Всемир.
— Да это я так, о своем, девичьем. Вспомнились одни, тоже голые по лесам бегали, отравленные стрелы метали. Чингачгуки. Тоже прятались, не углядишь, с любым пейзажем сливались. Страшные враги…
— И? — все еще не понимал Всемир.
— И ничего. Были, и не стало. Сотни таких, как Толян с Коляном, хватило, чтоб их всех подчистую извести. Правда, там еще Кортес был, редкий отморозок, бандит, каких только поискать надо. Ну да ничего. Наши богатыри тоже не лыком шиты. Жалко мне их…
— Богатырей? — Всемир через слово понимал, что Олег ему пытался сказать.
— Эльфов, — уточнил Олег, и замолчал. Через минут пять добавил. — Да не дрожи ты так. Нервируешь. Бери с Любослава пример. Когда с ним его боги, никто человеку не страшен. А за эльфов не беспокойся. Если хочешь, в машине посиди, у нее стекла пуленепробиваемые, в упор из композитного лука не поцарапаешь. А я тут подремлю…
Древощит, хоть и богатырь, но умному совету последовал, закрылся в машине и уже там дрожал дальше.
Колян с Толяном тем временем изображали непонятно кого, напялив «камуфляж», перебираясь короткими перебежками от дерева к дереву. Больше всего это напоминало две новогодние елки, вместо игрушек увешанные золотыми цепями. В понимании охотников-любителей, обвязавшись ветками и замазав лицо грязью, они должны стать для зверей совершенно незаметными, тем самым, подманив поближе и не вспугнув раньше срока. При этом прятать обвившие шею золотые цепи, объект гордости и символ финансового благополучия, было выше их понимания.
— Слышь, Толян, — вдруг, ни с того, ни с сего, спросил Колян, — я че-то в последнее время не врубаюсь. Вроде все круто, конкретно тащит, но типа того, че-то тут не так. Эти, бабы, которые рыбы, коряга говорящая, задохлики ходящие, че-то оно в натуре как-то не так. Ни дорог, ни баб, ни ментов нормальных, а те, что есть, от бабла отказываются… Не рубишь фишку?
— А тебе не …, … мать? — немного подумав, уточнил Толян. — Что за гон, что за наезды? Тебе же Олег конкретно сказал — мы едем козлов стрелять! На сафари! А что дохлые ходить начали, так уже не ходят, а то разбегались, …! Вон, Вован рассказывал, когда он из колонии кабуром винта нарезал [18] , пол года по тайге шлялся, тушканчиков [19] жрал, пока на люди не вышел! А тебе ментов с бабами подавай…
— Ну, ну оно в натуре круто, Вован в осадок выпадет, Олег ваще реальный чувак, просто я никак не врублюсь…
— Тихо!
— Слышь, Толян, я просто хотел сказать…
— Заткнись, кому сказано! Там в кустах кто-то шевелится…
В кустах действительно кто-то шевелился.
Эльф-разведчик, получивший четкий и недвусмысленный приказ — найти богатырей, выследить их, однако ни в коем случае не трогать. Только следить. Вот и маялся, бедняга, еще бы, в пяти метров врагов видеть, и даже не иметь права их подстрелить из лука, потому что старые и мудрые эльфийские начальники так решили… А ведь эльфу, еще молодому, только-только сто девяносто лет стукнуло, два века до совершеннолетия осталось, когда можно будет себе жену у старейшин запросить, так хотелось прославиться победителем злодеев… Ведь тогда все самые красивые эльфийки будут на него смотреть не как на маменькиного сынка из обветшалого рода, за которым ни магических, ни поэтических талантов не наблюдается, а как на великого героя, который в одиночку изловил врагов, таких страшных и таких грозных… Его после этого никто больше не будет обзывать обидной кличкой Sortiel , что значит «малявка», а назовут как-нибудь типа Featrond , что значит «совершивший геройский поступок»… Он станет знаменитым, сам Баеродн Штанель пожмет ему при всех руку и, быть может, сама королева скажет пару теплых слов… И никто уже не вспомнит, что свой подвиг Сортиэль совершил, нарушив данный приказ, ведь он сразил страшных богатырей, и…
О том, что произойдет дальше, эльф-разведчик домыслить не успел. Пребывая в своих фантазиях, храбрый, но совершенно нерешительный эльф упустил тот момент, как Колян с Толяном окружили его куст, незаметно подкрались и оглушили ударом приклада ружья по голове. Еще одно доказательство, что настоящего мужчину определяет решительность, а не возвышенные мысли и мечтания…