На сей раз за дверью стоял Тенах. Халлис ринулась в его объятия, сметая на своем пути совершенно все.
— Хвала всем Богам, мертвым и живым, Тенах! В кои-то веки ты действительно вовремя! — восхитился я.
— Что тут случилось? — удивился Тенах, озирая кровавую лужу, плачущую жену, Ахатани со своим сыном на руках, а меня — с моим.
— Нет, это у тебя что случилось? Кто тебя чуть не убил?
Удостоверившись, что Тенах цел и невредим, Халлис тут же попросила Ахатани отдать ей ребенка. Очевидно, чтоб убедиться, что во время бега у него от тряски ничего не оторвалось. Ахатани, пожав плечами, отдала ей ребенка и забрала у меня Тайона. Лишившись моего уха, Тайон завопил. Ахатани взяла выдолбленную сухую тыковку с сушеным горохом и принялась его развлекать. Когда тыковка загремела и Тайон успокоился, сын Халлис, наоборот, заорал. Халлис тут же принялась проверять, все ли с ним в порядке, но он, оказывается, просто-напросто тоже хотел тыковку.
— С ума сойти можно! — вздохнул я, когда Ахатани унесла детей в комнату, успокоила и укачала. В колыбель они поместились оба. Хорошо, что я сделал Тайону такую большую колыбель.
— Чисто голодные бесы воют! — энергично поддержал меня Тенах. — И как это оборотень к нам полез? Я бы на его месте испугался, честное слово.
— Куда полез — в дом? — насторожился я. — А ну, выкладывай!
— Тише, дети спят! — Ахатани осторожно вышла к нам и притворила дверь.
Тенах кивнул и принялся шепотом рассказывать. Халлис пристроилась рядом с ним, положив ему голову на плечо, и время от времени поправляла его рассказ.
События развивались следующим образом. Только-только Халлис начала укачивать ребенка, только-только он начал засыпать, как у двери раздалось непонятное царапанье, стук и возня. Ребенок, разумеется проснулся. Разъяренная Халлис схватила кочергу и высунулась в окно. Зверь, похожий на волка неимоверных размеров, стоя на задних лапах, пытался открыть дверь. Поскольку попытки оказались безуспешными, другой такой же зверь уже начал превращаться в человека. Халлис как раз застигла его в середине превращения. Она заорала и бросилась за Тенахом. Волк-человек продолжал превращаться. Другой впрыгнул в окошко: перепуганная Халлис затворила его неплотно. Халлис призывала Тенаха и лупила зверя кочергой. Когда Тенах прибежал на помощь, зверь рычал от боли, но все равно пытался добраться до ребенка.
— Ты уверен, что именно до ребенка? — перебил я Тенаха.
— Совершенно уверен. Он даже и не пробовал напасть на меня.
— Рассказывай дальше, — отрывисто сказал я.
А дальше второй оборотень завершил превращение, открыл дверь и тоже ворвался в дом. И быть бы нашим друзьям вместе со своим сыном мертвее мертвого, когда бы не блажь Тенаха. Все дело в том, что посвящен он был своим Богам еще с малолетства. Стать отцом — да ему такое и не снилось! Когда же судьба даровала ему немыслимо орущее чудо, он, по-моему, слегка рехнулся. Защищал ребенка от целой кучи воображаемый опасностей. Даже спать ложился при оружии. Так что в отличие от меня, Тенах был вооружен и встретил непрошенных гостей не голыми руками, а как полагается. Когда оборотни насели основательно, он велел Халлис бежать. Той два раза повторять не надо: схватила орущего ребенка и понеслась, не разбирая дороги, прямо к нам. Прямо скажем, не ближний свет, да ведь идти ей больше не к кому. Вдобавок она надеялась найти у меня помощь. Поэтому Тенах, покончив с упырями, не стал искать жену по соседям, а прямиком направился к нам.
— Дело скверное, — вздохнул я и поведал Тенаху о вурдалаке. Тенах, как я и ожидал, изрядно повеселился. Халлис слушала, побледнев от страха за ребенка, и то и дело бросала испуганные взгляды на дверь, за которой спали дети.
— Не войдет никто, — успокоила ее Ахатани. — Я ставни заложила. Если что, мы услышим.
Халлис после ее слов несколько утихомирилась.
— И что ты обо всем этом думаешь? — спросил Тенах.
— Что вам пока лучше поселиться у нас, — не задумываясь, ответил я. Ахатани согласно кивнула.
— А все-таки? — настаивал Тенах.
— Не знаю. Если с нами что-то хотели сделать — чистая бессмыслица. Проще подкараулить нас на улице. Это же случайность, что я оказался не вооружен. Нет, нападать на нас у нас дома — глупость. В голове не укладывается. Тем более, ты говоришь, они пытались добраться до ребенка.
— А твой вурдалак — нет?
— Понятия не имею. Как он ворвался, Ахатани ребенка — хвать, и в сундук. Да так быстро! Даже я не заметил, а вурдалак — тем более. Если он и хотел найти ребенка, все равно ему надо было сначала разобраться со мной.
— Может, нас хотят задержать дома? — предположил Тенах.
— Какой-то резон в твоих словах есть, — признал я. — Если нашим детям угрожает нападение, мы сидим дома, охраняем их и наружу носа не кажем. Но зачем? Добро бы мы были невесть какие герои, единственные на весь свет бойцы с нечистью. Но твои парни и без нас неплохо справляются. Это тебе не прежние времена. Нет, лишено смысла.
— А что не лишено?
— Не знаю. Возможно, это и впрямь нападение на наших детей.
— Что будем делать? — тут же спросила Халлис. Я не мог сдержать улыбки: покуда мы с Тенахом обсуждали разнообразные возможности, она сидела молчком. Но как только речь зашла о реальной угрозе для ребенка, Халлис тут как тут.