Тенах от неожиданности вздрогнул, лекарство пролилось на одеяло, расплываясь темным пятном.
Вошла Ахатани, такая же бледная и усталая, как и Тенах, с темными кругами под глазами. В руках она несла закрытый крышкой кувшин.
— Как он? — без всякой надежды в голосе спросила она.
Тенах возмущенно пожал плечами.
Тенах возмущенно пожал плечами.
— Ругается, — сообщил он.
— Значит, живой, — заключил я.
Надо отдать Ахатани должное: сначала она поставила кувшин на стол, и лишь затем пошатнулась от нежданной радости. У меня замечательная жена.
Она хотела что-то сказать. Улыбнулась. Заплакала. Дрожащими руками сняла крышку с кувшина. По комнате разнесся пар, а с ним упоительный аромат бульона. От этого запаха мой желудок замяукал и завыл. В глазах потемнело. Я едва не выпрыгнул из кровати, пока Ахатани наливала бульон в чашку. Я выхлебал ее, обжигаясь, в четыре исполинских глотка и попросил еще. Вторую чашку я пил уже спокойней. Ахатани сидела рядом и гладила мои плечи.
— А нельзя ничего отдельно посущественней? — робко спросил я, опуская чашку.
— А ты сможешь жевать? — неуверенно поинтересовалась Ахатани.
— И еще как! — заверил я ее.
Принести чего-нибудь посущественней вызвался Тенах, ибо я как взял Ахатани за руку, так и не мог ее отпустить. Едва Тенах скрылся за дверью, мы молча обнялись. Ахатани не целовала меня, не пыталась ласкать. Она просто уткнулась носом в мою шею и вдыхала запах моего тела.
— Устала? — спросил я. Она кивнула.
— Сейчас я поем, и мы поспим. Рядом. Хорошо?
Она снова кивнула.
Открылась дверь. Судя по всему, Тенах открыл ее задницей: руки его были заняты подносом со всякой снедью.
— Забирайся сюда, — я чуть подвинулся, Ахатани легла рядом и мгновенно уснула. Я принял из рук Тенаха поднос и ел, ел, ел, пока у меня двигались челюсти. Потом они перестали двигаться, потому что я заснул. По словам Тенаха, с куском мяса в зубах.
Назавтра я лежал на солнышке в саду. Ахатани на радости приготовила много вкусного и потчевала нас с Тенахом. Трапеза проходила весело, ели мы с нескрываемым удовольствием, особенно я.
— Что ты, — улыбнулся я. — Скорее уж я боюсь не превратиться снова в человека. Ведь если меня кто сейчас встретит в темном переулке, окочурится от страха, бедняга.
— Неправда, ты красивый, — запротестовала Ахатани.
Я засмеялся.
— Может, ты хоть расскажешь, как все было? — не выдержал Тенах.
— Почему бы и нет? Налейте мне вина, и я вам такое расскажу…
Мне налили, и я рассказал.
— Значит ты его убил? — подытожил Тенах.
— Разумеется, не он меня. А что, не похоже?
— Не очень, — грустно признал Тенах. — Нет, конечно, стало гораздо лучше. И свои-чужие мысли исчезли. Но я думал…
— Ты думал, что все сразу станут хорошими до невозможности?
— Вроде того, — кивнул Тенах.
— Если бы, — хмыкнул я. — Есть двери, которые легче открыть, чем закрыть. Если уж кто поддался злу, отучить его от зла не легче, чем пьяницу от бутылки.
— Понял, — после некоторого раздумья сказал Тенах.
— Они все вытворяли всякие мерзости, убивали, травили, мучили, и ты хочешь, чтобы все это, вот так, сразу исчезло бесследно? На это нужно время. И усилие. Они еще долго будут надираться до бесчувствия и гадить друг другу в колодец. Но если очень постараться, то все пройдет.
Но если очень постараться, то все пройдет. Если конечно, на волю не вырвется еще какая-нибудь мразь. Кстати, — я нахмурился, — дамбу вы сломали?
— В тот же день, — сказал Тенах. — А зачем?
— Чтоб смыть следы и окончательно закрыть выход из лунного мира. На всякий случай. Почем я знаю, какие стервятники налетят на падаль, и чего им захочется потом.
Ахатани поежилась, словно ощутив лунный холод.
— След… — размышлял Тенах. — Так вот почему тебе нужно было место без дорог!
— Еще бы. Слишком много следов, слишком много людей. Любая тварь может кинуться за кем угодно. Ну, и к тому же место без дорог стоит между миром бытия и миром заклинания. Там легче позвать то, что тебе нужно.
— Ты все здорово предусмотрел, — восхищенно произнес Тенах.
Я покачал головой.
— Вот уж нет. Я мало, что предусмотрел. Кое-что не успел и многое забыл.
Ахатани взглянула на меня недоверчиво. У нее в голове не укладывалось, что я мог что-то упустить.
— Например, я не предупредил тебя о дамбе. Постояла бы она денек-другой, и кто знает, что бы случилось.
— И все? — с надеждой спросила Ахатани.
— Я забыл зачерпнуть тень.
— Что зачерпнуть? — изумился Тенах.
— Тень.
— Откуда?!
— Из пустого русла.
— Каким образом?!
— Понятия не имею, — честно признался я.
— Зачем?!
— Тем более не знаю. Понимаешь, я в свое время не успел дочитать про этот обряд. Так, обрывки. Тень надо было зачерпнуть перед вызовом. Может, чтобы звать было легче. А может, мне пришлось бы отдать меньше плоти. Не знаю.
Тенах был потрясен.
— И ты полез в эту кашу, ничего толком не зная? — ахнул он.
— Ну, не совсем ничего, — возразил я. — Но почти. Выхода-то другого не было. Как с этой штукой драться, я точно не знал. Особенно после того, как я не успел произнести замыкающие слова.
— Какие? — поинтересовался Тенах.
— Дай мне тебя убить.
— За что? — не понял Тенах.
— Да не тебя, его. Эти слова должны его связать, а я не успел. Если разобраться, мне просто очень повезло.