— Договорились, — радостно кивнул я, давая ему три кесария, чтобы не скучал, дожидаясь.
Рон поблагодарил меня за щедрость и, довольный, укатил.
Я посмотрел, в какую сторону он поехал, а затем пошёл к воротам дворца. Там собралась небольшая очередь из дворян, которая, впрочем, быстро продвигалась. Причину заминки я увидел, когда сам подошёл ко входу. Стоявшие там нубийские гвардейцы внимательно проверяли у каждого входящего пригласительные билеты.
— Ваш билет, господин, — невыразительным голосом сказал мне нубиец, когда подошла моя очередь.
Я подал билет. Воину хватило всего нескольких секунд, чтобы удостовериться в его подлинности и, вежливо улыбаясь, поблагодарить меня, сказав, чтобы я не терял билет, потому что внутри будет ещё одна проверка.
Понятное дело, где находится указанный в приглашении Большой Рубиновый зал, я не знал, но надеялся, что, последовав за остальными дворянами, попаду в него в общей массе. Я шел, с любопытством озираясь по сторонам. Смотреть действительно было на кого: мужчины и женщины, девушки и юноши, все прекрасно одетые, оживлённо беседующие, нескончаемой чередой двигались от дворцовых ворот. Через пару минут наблюдений у меня сложилось впечатление, что все они друг с другом знакомы, так как ежесекундно кто-то восклицал, здороваясь, или женщины останавливались, чтобы пощебетать между собой.
Мимо меня прошествовал важного вида мужчина, одетый в странного покроя одеяния. Память, как обычно в такие моменты, высветила образ служителя Единого в праздничных одеяниях.
«Сюда, значит, и священники приглашены», — удивился я, поскольку заметил ещё несколько так же одетых персон. Все они с важным видом шли во дворец и раздавали благословления у просящих его дворян. Я заметил, что все, рядом с кем проходил священник, обращались к нему за благословлением. «Мне следует поступить так же, чтобы не выделяться», — пришла ещё одна мысль.
Пройдя ещё один пост проверки, мы вошли во дворец и я опять пошёл в общей массе, так как коридор тут сужался. Он привёл нас всех в большой зал, который уходил далеко вперёд.
— Я так волнуюсь, — услышал я слова проходящей молоденькой девушки, — ведь сегодня Виктор обещал попросить благословления у моих родителей.
— Думаешь, они согласятся? — сомневающимся голосом спросила её подруга.
Узнать больше мне не удалось, так как, заметив меня, девушки замолчали и быстро растворились в толпе.
Я посмотрел им вслед и увидел, как рядом со мной остановился священник, увлечённый беседой с другим священнослужителем. Правда первый был в очень скромных одеждах, можно было даже сказать, что одет он был беднее всех остальных священников. «Как раз мне подойдёт, чтобы лишнего внимания не привлекать», — подумал я и, дождавшись, когда он закончит разговор, обратился к нему для благословления.
— Отче, благословите меня, — обратился я стандартной фразой, неоднократно тут звучавшей.
Все разговоры вокруг меня мгновенно стихли и на меня изумлённо уставились все, кто услышал моё обращение. Тот священник, с которым прежде разговаривал мой, испуганно сделал шаг назад.
У меня немного задрожали колени, я явно сморозил какую-то глупость. Решив идти до конца, я преклонил одно колено, хотя тут никто так не делал и повторил фразу по- другому.
— Пусть Единый коснётся меня своей благодатью.
Круг молчания вокруг меня увеличился ещё больше, и я поднял глаза на священника, к которому обращался. Он спокойно рассматривал меня, а затем внезапно сделал ко мне шаг и подал для поцелуя руку с перстнем со знаком Единого на пальце.
Боковым зрением я увидел, что его поступку окружающие удивились даже больше, чем моей просьбе. Я прикоснулся губами к перстню и поблагодарил священника.
Он заглянул мне в глаза и сурово сказал.
— Крепи свою веру, сын мой, и моё благословление будет с тобой.
Сказав это, он повернулся и пошёл дальше по залу. А я, хоть и поднялся с колена, но никак не мог затеряться в толпе: куда бы я не шёл, всюду меня преследовали удивлённые взоры, а шепотки передающихся новостей опережали мои шаги. Я посмотрел священнику вслед: пространство перед ним моментально расчищалось, и люди просто шарахались с его пути. Это явно оказался не простой служитель Единого, так как, завидев его, все священнослужители кланялись ему в пояс.
«Надо же так вляпаться, — раздраженно подумал я про себя. — Интересно, кто это вообще, что все его боятся?».
Любопытство терзало меня всё сильней, поэтому, не выдержав, я подошел к ближайшему священнику и спросил его.
— Отче, подскажите, пожалуйста, кто это был? Вон тот священник в простых одеждах?
Священник вытаращился на меня, как будто я свалился с луны, но всё же ответил, прежде чем убежать от меня, как от прокажённого.
— Это брат Антоний, Глава Священного Ордена Паладинов.
«….!!!..!!…», — из всех моих мыслей выражающих отношение к самому себе, приличными были только предлоги «в» и «на». — Вот ты дигрод,» — обзывал я сам себя, даже спустя десять минут, — нашёл у кого попросить благословление — у Главы Инквизиции! Почему же сразу не у Единого?».
Внезапно кто-то тронул меня за рукав. Я удивлённо повернулся и наткнулся на стальной взор взрослого мужчины, который не отпускал мой рукав.