Сам не зная почему, он почувствовал, что
его загнали в ловушку, атаковали, взяли штурмом, обложили данью, ограбили,
оштрафовали, запугали, уговорили. Всему виною были глаза Хетти. Глянув в
них, он увидел, как взвился на верхушку мачты черный пиратский флаг и ражий
матрос с ножом в зубах взобрался с быстротой обезьяны по вантам и укрепил
его там. Но молодой человек еще не знал, что причиной, почему он едва не бил
пущен ко дну, к даже без переговоров, был его драгоценный груз.
— Прошу прощения, — сказала Хетти настолько сладко, насколько позволял
ее кислый голос. — Не нашли ли вы эту луковицу здесь, на лестнице? У меня
разорвался пакет с покупками, я как раз вышла поискать ее.
Молодой человек кашлял, не смолкая, добрых полминуты. За это время он,
очевидно, набрался мужества, чтобы отстаивать свою собственность. Крепко
зажав в руке свое слезоточивое сокровище, он дал решительный отпор свирепому
грабителю, покушавшемуся на него.
— Нет, — сказал он в нос, — я не нашел ее на лестнице. Мне дал ее Джек
Бивенс, который живет на верхнем этаже. Если не верите, подите спросите
его… Я подожду здесь.
— Я знаю Джека Бивенса, — нелюбезно сказала Хетти. — Он пишет книга и
вообще всякую чепуху для тряпичников. Весь дом слышит, как его ругает
почтальон, когда приносит ему обратно толстые конверты. Скажите, вы тоже
живете в «Валламброзе»?
— Нет, — ответил молодой человек, — я иногда захожу к Бивенсу. Мы с ним
друзья, Я живу в двух кварталах отсюда.
— Простите, а что вы собираетесь делать с этой луковицей?
— Собираюсь ее съесть,
— Сырую?
— Да, как только приду домой.
— У вас там что же, больше нет никакой еды?
Молодой человек на минуту задумался.
— Да, — признался он. — У меня дома нет больше ни крошки. У старика
Джека тоже, кажется, неважно с припасами Ему ужасно не хотелось расставаться
с этой луковицей, но я так пристал к нему, что он сдался.
— Приятель, — сказала Хетти, те сводя с него умудренного жизнью взгляда
и положив костлявый, но выразительный палец ему на рукав, — у вас, видно,
тоже неприятности, да?
— Сколько угодно, — быстро ответил владелец лука. — Но эта луковица моя
собственность и досталась мне честным путем. Простите, пожалуйста, но я
спешу.
— Знаете что? — сказала Хетти, слегка побледнев он волнения. — Сырой
лук — это совсем невкусно. И тушеное мясо без лука — тоже. Раз вы друг Джека
Бивенса, вы, наверно, порядочный человек. У меня в комнате, в том конце
коридора, сидит одна девушка, моя подруга. Нам обеим не повезло, и у нас на
двоих — только кусок мяса и немного картошки. Все это уже тушится, но в нем
нет души. Чего-то не хватает. В жизни есть некоторые вещи, которые
непременно должны существовать вместе. Ну, например, розовый муслин и
зеленые розы, или грудинка и яйца, или ирландцы и беспорядки.
И еще — тушеное мясо с картошкой и лук.
Ну, например, розовый муслин и
зеленые розы, или грудинка и яйца, или ирландцы и беспорядки.
И еще — тушеное мясо с картошкой и лук. И еще люди, которым приходится
туго, и другие люди в таком же положении.
Молодой человек опять раскашлялся, и надолго. Одной рукой он прижимал к
груди свою луковицу.
— Разумеется, разумеется, — проговорил он, наконец. — Но я уже сказал
вам, что спешу…
Хетти крепко вцепилась в его рукав.
— Не ешьте сырой лук, дорогой мой. Внесите свою долю в обед, и вы
отведаете такого жаркого, какое вам не часто доводилось пробовать. Неужели
две женщины должны свалить с ног молодого джентльмена и затащить его в
комнату силой, чтобы он оказал им честь пообедать с ними? Ничего вам плохого
не сделают. Решайтесь, и пошли.
Бледное лицо молодого человека осветилось улыбкой.
— Ну что же, — сказал он оживляясь. — Если луковица может служить
рекомендацией, я с удовольствием приму приглашение.
— Может, может, — сказала Хетти. — И рекомендацией и приправой. Вы
только постойте минутку за дверью, я спрошу мою подругу, согласна ли она. И,
пожалуйста, не удирайте никуда со своим рекомендательным письмом.
Хетти вошла в свою комнату и закрыла дверь. Молодой человек остался в
коридоре.
— Сесилия, дорогая, — сказала продавщица, смазав, как умела, свой
скрипучий голос, — там, за дверью, есть лук. И при нем молодой человек. Я
пригласила его обедать. Вы как, не против?
— Ах, боже мой! — сказала Сесилия, поднимаясь и поправляя прическу.
Глаза ее с грустью обратились на плакат с паромом.
— Нет, нет, — сказала Хетти, — это не он. На этот раз все очень просто.
Вы, кажется, сказали, что у вашего героя имеются деньги и автомобили? А этот
— голодранец, у него только и еды, что одна луковица. Но разговор у него
приятный, и он не нахал. Скорее всего он был джентльменом, а теперь оказался
на мели. А ведь лук-то нам нужен! Ну как, привести его? Я ручаюсь за его
поведение.
— Хетти, милая, — вздохнула Сесилия, — я так голодна! Не все ли равно,
принц он или бродяга? Давайте его сюда, если у него есть что-нибудь
съестное.
Хетти вышла в коридор. Луковый человек исчез. У Хетти замерло сердце, и
серая тень покрыла ее лицо, кроме скул и кончика носа. А потом жизнь снова
вернулась к ней — она увидела, что он стоит в дальнем конце коридора,
высунувшись из окна, выходящего на улицу. Она поспешила туда. Он кричал,
обращаясь к кому-то внизу. Уличный шум заглушил ее шаги. Она заглянула через
его плечо и увидела, к кому он обращается, и расслышала его слова. Он
обернулся и увидел ее.
Глаза Хетти вонзились в него, как стальные буравчики.
— Не лгите, — сказала она спокойно. — Что вы собирались делать с этим
луком?
Молодой человек подавил приступ кашля и смело посмотрел ей в лицо.