Я попрощался и, все еще утирая слезы и заверяя в моей неизменной поддержке, отправился в уборную, а Сильверману, несмотря на его возражения, приказал ждать наверху.
Закончив свои дела и приступив к омовениям над раковиной, я почувствовал какое-то движение и увидел неожиданно мелькнувшее в зеркале цветовое пятно.
У меня за спиной стояли два человека. Я не имею ни малейшего понятия, как они проникли сюда, никем не замеченные, никем не остановленные, хотя нет нужды говорить, что я сразу же узнал их.
Да и кто бы их не узнал — в этой одежде, с шишковатыми коленями, с их незабываемым зловещим видом.
— Хэлло, сэр!
— Наше вам, Артур, старина.
Я отважился обратиться только к их отражениям и спросил, что им от меня надо.
— Просто решили заглянуть, сэр!
— Зашли немножко поболтать!
Тихо, стараясь не опускать голову, я сказал, что без их помощи Лондон лежал бы в руинах.
— Что вы, сэр, вы заставляете нас краснеть!
— Прекратите, сэр, вы нас смущаете. Вот у Буна уже цвет как у кетчупа.
Я сказал, что никогда не мог понять, что ими движет.
В ответ эти ужасные существа рассмеялись.
— Немного терпения, старина.
— Скоро вы будете видеть нас гораздо чаще.
В горле у меня пересохло. Я спросил, что они имеют в виду.
— Мы будем регулярно заглядывать, сэр. Хокер и я.
— Приглядывать, как тут дела.
— Мы хотим быть уверены, что ваша попытка будет более удачной, чем у вашей семейки.
— Мы будем вашими советниками, сэр!
— Серыми кардиналами!
— И нечего гримасничать, старина!
— Верьте мне. — Бун ухмыльнулся и коснулся своей шапочки в издевательском приветствии. — Вы нас и замечать-то не будете.
Я вздрогнул и отвел глаза.
— Вы нас и замечать-то не будете.
Я вздрогнул и отвел глаза. Когда я повернулся, Старосты исчезли, единственным свидетельством их посещения был запах фейерверка и шербетных леденцов.
Я поспешил уйти из этого места, даже не стал сушить руки и едва сдерживался, чтобы не перейти на бег, идя мимо фотографий умерших премьер-министров, мимо обслуживающего персонала, агентов службы безопасности и чиновников.
На улице под безжалостным солнцем мне пришлось остановиться, перевести дыхание и собраться с мыслями, потому что в страшный миг осознания я понял, что только что видел картину моей оставшейся жизни.
Сильверман ждал меня.
— Сэр? — сказал он, голос его, как всегда, был сама невозмутимость и почтительность. — Все в порядке?
Я попытался ответить ему, но язык не слушался. Я обнаружил, что совершенно не могу произнести их имена.
Сильверман подвел меня к машине, помог сесть и сделал то, что он умеет лучше всего, — успокоил меня, утешил, дал мне надежду и опору. Но иллюзий у меня нет. Я знаю, что будет дальше.
Каждый день моей жизни люди-домино будут со мной, и я думаю, что больше уже не напишу ни слова.
АВ
Автор хочет выразить благодарность:
Саймону Спантону и Джиллиану Редфирну за их редакторскую работу.
Виду Роджерсону за его бесценные советы.
Бену Мардсену и Майклу Кейнсу за их постоянное содействие.
Томасу Эллису и Кристоферу Барнсу за их неоценимую помощь в исследованиях.
Моим родителям за их неизменную поддержку.
Амелии за то, что она продолжает изменять все.