Здесь, несмотря на жару, было достаточно влажно, как если бы густые заросли хранили ещё вполне свежее воспоминание о прошумевшем ливне. Инглемаз подтвердил эти предположения, сказав, что потоки воды низвергаются с небес достаточно часто. Особенно они вероятны к концу дня: дожди идут почти каждый вечер.
Пахло испарениями земли и гниющей листвой. Хотя своды деревьев давали хорошую тень, из-за высокой влажности здесь было ничуть не легче, чем на равнине.
Неожиданно метров через триста они вышли на довольно широкую тропу. Среди множества следов, которые здесь легко просматривались, Лис снова увидел следы «лошадиных» копыт, совсем свежие, шедшие поверх всех остальных, в том числе, и его друзей, там, где они тоже вышли на тропу. Его насторожило, что «лошади» рысили в ту же сторону, куда направлялись Монра и Терп. Лис ускорил шаг.
Тропа уводила в глубь леса. Метров через четыреста следы Терпа и Монры вдруг сворачивали в чащу, причём характер движения показывал, что они побежали.
Лис остановился и внимательно осмотрел отпечатки. Здесь же остановились и «лошади» и появились новые следы: в местах, где почва была свободна от травы, отчётливо просматривались отпечатки ног, самый крупный из которых соответствовал не боле чем тридцать девятому размеру обуви. Это подтвердило уже мелькнувшее опасение, что вслед за его друзьями двигается не стадо животных, а отряд всадников.
Спешившиеся люди, явно кинулись вслед за Творцами. Тропа вокруг была основательно утоптана на довольно большом протяжении в обе стороны.
Лис прошёл метров двадцать вдоль зарослей и увидел место, где группа людей вновь вышла из леса на тропу. Они явно тащили какую-то тяжёлую ношу. Ему не составило труда проследить место, где груз был навьючен на «лошадей».
Для очистки совести Лис углубился в заросли и метров через двести обнаружил, что следы обрываются. Поломанные кусты свидетельствовали о борьбе, которая, судя по всему, была не долгой. Во время всей процедуры чтения следов Инглемаз волей-неволей следовал на «поводке» за Лисом и чертыхался, продираясь сквозь кусты. Лис вернулся на тропу и задумался, присев на ствол упавшего дерева. Следы копыт уходили по тропе дальше в глубину леса.
— Что это может быть за племя? — спросил он Инглемаза.
Творец пожал плечами:
— Я был здесь последний раз, дай бог памяти, когда на Земле Цезарь трахал Клеопатру, что ты от меня хочешь? Кстати, когда я попал сюда впервые, тут кое-какие людишки уже были, но потом я приводил несколько племён из Конго и Австралии. Но что произошло за две тысячи лет — откуда мне знать?
— Они хоть не каннибалы? — Лис недобро посмотрел на Инглемаза.
— Хм, они все каннибалы. Не знаю, в общем-то, двуногих здесь было немного, так что, возможно, они и перестали этим заниматься. Тут есть, что жрать, если их самих не сожрали. — Он засмеялся, явно довольный каламбуром.
— Судя по тому, что Монра и Терп сразу же натолкнулись на конный отряд, людей здесь не так уж мало, или им просто не повезло. Ты не мог притащить сюда какие-то более цивилизованные народы, если, как я понимаю хотел тут обосноваться?
— А зачем мне были нужны цивилизованные? — криво усмехнулся Инглемаз. — У меня, признаться, имелась задумка собрать здесь понемногу представителей разных рас и посмотреть, как они друг с другом разберутся: этакая модель Земли в уменьшенном варианте. Кроме того, я хотел подкинуть ещё побольше разных монстров, но не располагал, к сожалению, достаточными ресурсами для этого: кое-что мне удалось, но ты ведь, наверное, знаешь, что нужное оборудование, в общем-то, в дефиците. Однако потом я понял, что только зря теряю время, на самой Земле, особенно с учётом, что она находится в «большой» вселенной, интереснее, можно обойтись меньшими затратами, а эксперимент получается куда масштабнее. Временем же мы не ограничены.
— Ну да, — кивнул Лис, — пара флаконов какой-нибудь дряни нескольким недоучившимся полу интеллигентам в России или Германии, «мы наш, мы новый мир построим» или «хайль, Гитлер»! Так, что ли?
Инглемаз самодовольно захохотал:
— Этот слюнтяй тебе рассказывал? Но ведь построили, согласись! Если бы он мне не помешал, я действительно переделал бы мир Земли.
— Да что они построили? Только обосрали то, что до них по крупицам создавали несколько сот лет и растлили идеологию масс, особенно в России.
— Значит, плохо создавали, если так легко удалось сломать! Тебе вряд ли понять мои идеи, но вот ты скажи, неужели тебе нравится устройство жизни на Земле в целом? Эти расы, народы, государства, религии, которые всё время готовы вцепиться друг другу в глотки, бесконечные войны?
— А ты, значит, пацифист, который решил положить конец распрям? — Лис саркастически усмехнулся.
Инглемаз махнул рукой:
— Наш спор не имеет смысла. Я уже вижу твой подход и не собираюсь тебе что-то доказывать.
— Да я, в общем-то, и не прошу меня в чём-то убеждать.
— Да я, в общем-то, и не прошу меня в чём-то убеждать. Я тебе задаю вопросы только потому, что мне просто хочется понять, что движет личностями, которые считают, что они — центр мира?
— Любая личность — центр мира! — утвердительно сказал Инглемаз. — Если эта личность так не думает, то она — ванвир.