Признаться, я поначалу всерьез вознамерился составить максимально полный список галерей, от столичных «китов», на которых как бы «все держится», вроде «Айдан», Галереи Гельмана, «Риджины», «XL», до остроумного проекта бывших одесситов Перцев и Александра Петрелли «Галерея Пальто» («выставочным пространством» галереи является самое настоящее пальто, на внутренней стороне которого действительно развешиваются работы соответствующего, т. е. очень маленького формата). Мне казалось, что совершенно необходимо вспомнить обо всех галереях, «живых» и «мертвых», московских, питерских и, тем более, провинциальных, перечислить имена владельцев и кураторов, ведущих художников, выставки наиболее значительные вкратце описать, байки какие-нибудь пересказать…
Безумная затея: по самым скромным подсчетам, на эту работу следует потратить примерно полгода, после чего опубликовать ее отдельно, хорошим таким увесистым талмудом страниц на триста.
Славно было бы, если бы кто-нибудь действительно взял на себя этот нелегкий труд. Я бы сам такой каталог почитал с удовольствием.
Д
20. «Детский сад»
Когда-то давным-давно я услышал историю о московских художниках, которые обитают в пустующем детском саду и вовсю занимаются там «авангардом»: картинки рисуют, музыку играют, перформансы с хэппенингами устраивают и вообще творят что хотят. Я не поверил: на дворе был не то восемьдесят четвертый, не то восемьдесят пятый год.
Самое смешное, что эта фантастическая история оказалась правдивой. Группа московских художников (Герман Виноградов, Александр Иванов, Андрей Ройтер, Николай Филатов), известная под названием «Детский сад», действительно существовала с 1984 по 1986 год в вышеупомянутом сквоте по адресу Хохловский переулок, 4 и запомнилась, помимо прочего, виноградовскими музыкальными перформансами БИКАПО.
«Детский сад» стал первым сквотом в художественной жизни Москвы, первой ласточкой грядущей эпохи освоения пустующих пространств, пригодных для художественной жизнедеятельности, местом, где кипела художественная жизнь, куда захаживали, с одной стороны, классики московского концептуализма, а с другой — заезжие иностранцы: слависты, журналисты и коллекционеры. В то же время «Детский сад» был еще и первой в Москве попыткой освоения языка «новой живописи», «нью-вейва», неоэкспрессионизма» — то есть тех самых тенденций, которые в 80-е годы были характерны не для сугубо московской, а для мировой художественной сцены.
Однако этот кайф быстро закончился. В 1986 году власти опомнились, и художникам пришлось убраться восвояси. Сами художники, разумеется, не канули в небытие, но творческим объединением со своей четкой, отличной от прочих, художественной стратегией их компанию с этого момента, пожалуй, считать трудно.
А вскоре для русского (тогда, впрочем, еще «советского») актуального искусства начиналась новая эпоха «надпольного» существования, и художественная карта Москвы постепенно запестрела сквотами. Но нового «Детского сада» уже не получилось. С уникальными явлениями, с ними всегда так!
21. Дизайн
Оговорюсь сразу: я далек от стремления противопоставлять: вот это и это, дескать, искусство, а вот это — дизайн (произносится снисходительно). Мне кажется, что не все так просто: как свидетельствует опыт праотца Адама, бинарность мышления вообще до добра не доводит.
Начать с того, что работы креативных дизайнеров нередко кажутся мне чуть ли не прямым продолжением традиций московской концептуальной школы: та же парадоксальная логика, такое же органичное сочетание текста и визуального материала. К примеру, несколько лет назад в Москве появилась наружная реклама какой-то новой разновидности автомобильной противоугонной сигнализации. Выглядело это следующим образом: силуэт автомобиля был вырезан, так что рекламные щиты зияли дырами. Сверху красовалась ехидная надпись: «Угнали?» — и не менее ехидное резюме: «Надо было ставить…» вот название рекламируемого устройства я, признаться, уже давно запамятовал, зато сама «работа» до сих пор стоит у меня перед глазами. В стенах галереи «АПТАРТ» или на одной из первых выставок «Клавы» она была бы совершенно уместна.
Но это так, личные наблюдения, ассоциации и особенности восприятия.
С другой стороны, невозможно игнорировать тот факт, что успешные высокопрофессиональные дизайнеры не раз выступали именно в роли художников. Дизайнер Елена Китаева сделала несколько запоминающихся выставок в Галерее Гельмана; там же, у Гельмана, в 1999 году прошла выставка известнейшего сетевого дизайнера Артемия Лебедева и его коллеги Николая Данилова (Норвежский Лесной).
Но это так, личные наблюдения, ассоциации и особенности восприятия.
С другой стороны, невозможно игнорировать тот факт, что успешные высокопрофессиональные дизайнеры не раз выступали именно в роли художников. Дизайнер Елена Китаева сделала несколько запоминающихся выставок в Галерее Гельмана; там же, у Гельмана, в 1999 году прошла выставка известнейшего сетевого дизайнера Артемия Лебедева и его коллеги Николая Данилова (Норвежский Лесной). Да и Андрей Логвин проводил свою знаменитую «икорную» акцию «Жизнь удалась» не на «нейтральной территории», а в московской галерее «XL». А художники Ольга и Александр Флоренские объединили свои проекты («Таксидермия», «Смиренная Архитектура», «Передвижной бестиарий») под общим названием «русский дизайн» — и название не просто оказалось удачным, но и сразу расставило все на свои места: действительно, «дизайн» и есть, что же еще!