— В легионе за все надо платить, да и выдадут дешевое, — говорил он, перебрасывая меч из руки в руку. — Там не выберешь! Хороший меч — лучший друг солдата…
В конюшне торговца лошадьми Публий выбрал молодого, крепкого мула и долго торговался с хозяином, призывая богов обрушить свой гнев на неуступчивого. Торговца это ничуть не смутило, и Публий, скрепя сердце, ударил по протянутой грязной руке. Денег после всех покупок осталось еще много, Луций хотел вернуть их Публию, но тот отказался.
— В легионе пригодится! — сказал, отталкивая протянутый кошель. — Центуриона подмаслить, ребятам из контуберния амфору вина поставить, чтоб не злобились. Без денег на службе никак…
Вечером новый хозяин домика устроил прощальный пир, впервые пригласив за стол вместе с собой двух новоиспеченных римских граждан: Марка Корнелия Назона (бывшего Амфитриона) и Пульхерию (бывшую Беренику). Луций не захотел, чтоб гречанка стала Корнелией. Вольноотпущенники за столом не засиделись: выпили по чаше вина и скромно удалились, оставив родственников одних. Публий, захмелев, долго рассказывал Луцию про свою жизнь в легионе, царящие там нравы, и как следует вести себя новобранцу, если он хочет сохранить спину от суковатой палки центуриона…
2.
Легионы завоевали Риму мир. Они принесли ему славу, земли и богатство. Народы трепещут, заслышав грохот сандалий легионеров, чем Рим очень гордится. Удивительно, но римских солдат нельзя назвать самыми сильными и храбрыми, есть много народов, чьи воины куда отважней. Тем не менее, римляне покорили их. Потому что дисциплинированы, организованы и упорны. Их войско устроено настолько правильно, что нет необходимости иметь великих полководцев. История бесчисленных войн тому свидетельство.
Римляне разумно использовали в армии кипучую предприимчивость своего народа. Империя платит легионеру двести двадцать пять денариев в год, этим ее забота о солдате исчерпывается. На эти деньги легионер покупает себе вооружение, одежду, еду, откладывает на пирушки по случаю многочисленных праздников, на будущее увольнение и похороны случае гибели в бою. (Римляне страшатся остаться не погребенными, поэтому тела казненных преступников бросают в Тибр — для многих это куда большее наказание, чем сама смерть.)
Армия римлян устроена настолько просто, что я дивлюсь, почему это никто не заимствовал. Видимо, дело в дисциплине. Варвары, парфяне, иудеи и другие народы не любят подчиняться даже своим вождям; в этом их слабость. Они бросаются в битву, горя яростью, но, натолкнувшись на несокрушимый строй железных воинов, отступают или бегут.
Они бросаются в битву, горя яростью, но, натолкнувшись на несокрушимый строй железных воинов, отступают или бегут.
Самое мелкое подразделение римской армии — контуберний. Это восемь солдат, которые живут в одной палатке, вместе спят, едят, работают и сражаются. После нескольких лет такой жизни они становятся больше, чем братья, и в бою каждый из легионеров сражается прежде всего за своего товарища, а не за далекий Рим. Если кто струсит и убежит, его убьют свои же; и ни один военачальник не будет препятствовать. Десять контуберниев составляют центурию, шесть центурий — когорту, в легионе — десять когорт. Вот и вся организация. Есть, конечно, в легионе госпиталь с врачами, писцы (римляне любят все записывать), архитекторы (армия много строит), кузнецы, шорники… Но их куда меньше легионеров, к тому же они не воюют.
Мой друг Аким, о котором я расскажу дальше, говорил, что в его далекой стране армия организована наподобие римской. Контуберний у них называется «отделение», центурия — «рота», когорта — «батальон», легион — «дивизия». Он даже выписал мне эти названия латинскими буквами: otdelenie, rota, battalion, divisia. У них эта «rota» имеет в своем составе части крупнее контуберния, которые называются «взвод», vsvod. По численности этот взвод равен турме в римской коннице, но мне кажется, что в пехоте такое деление излишне. В стране Акима все военачальники называются «командир»; соответственно — «командир роты», «командир батальона», «командир дивизии». Слишком длинно. У римлян куда проще: центурион, трибун, легат…
Я опять увлекся…
Спустя две недели после того, как Луций Корнелий Назон оставил дом, в котором вырос, он въехал в ворота лагеря Пятого легиона, носившего прозвище «жаворонок». Этот легион некогда сформировал сам Цезарь для нужд гражданской войны, его воины украшали шлемы перьями, за что и получили свое прозвище. Теперь «жаворонки» стояли на Рейне и охраняли римскую Галлию от орд буйных германцев.
Отец выбрал «жаворонков» не за славную историю, были и куда более именитые легионы. Пятым командовал легат Секст Пульхр, младший брат сенатора Пульхра, деда Луция. Римляне чрезвычайно чтят родственные узы (если это не препятствует их личным интересам) и готовы помочь члену семьи, когда это ничего им не стоит. Моему отцу шел семнадцатый год, но он это знал. Он был тоже Назон.
В легион можно поступить и в Риме, для этого вовсе не обязательно ехать в Галлию. Тебя внесут в списки, выдадут подъемные, и в составе команды таких же новобранцев препроводят в лагерь. Обычно так и бывает. Но, подписав обязательство легионера, ты становишься солдатом. Ты не сможешь пойти к легату без разрешения центуриона, а центурион такого разрешения новобранцу не даст. Ослушаешься — и тебя высекут на площади перед преторием, и легат такую расправу только одобрит. Дисциплина в армии превыше всего.