Признаю — вся затея изначально несла в себе некий налет авантюризма. Следовало хотя бы побывать на аэродроме, полетать на двухместном «Граче», с парашютом попрыгать, да просто спланировать пару раз. Хорошие идеи, как известно, приходят слишком поздно. Ветер толкал и пинал со всех сторон, крылья судорожными взмахами пытались опереться на воздух. Только бы не допустить падения. Оставалось молиться и тщательно следить за равновесием, штопор меня… не убьет, но будет очень больно.
Понемногу освоился с управлением, научился воспринимать воздушные потоки. Восходящие, термальные время от времени то подбрасывали вверх, то устраивали коварные «ямы» и проваливали вниз. Ничего, понемногу освоюсь, научусь, главное — это опы… т… Не стоило так сильно махать крылышками, совсем не стоило. Размеры домов внизу не превышали сантиметра, кицуне превратились в маленькие мельтешащие точки. Не знаю каким образом, но в животе образовался холодный ком, захотелось нервно сглотнуть. Привет из прошлого, воспоминания о физиологии человеческого тела дали себя знать. Опускаться, немедленно опускаться. То есть медленно, осторожно, чтобы аккуратно сесть на ближайшее поле, а не свалиться грудой переломанных костей. Надо учиться планировать — иначе полет превращается в нечто непотребное. Взмахиваю крыльями реже, земля приближается. Не слишком ли быстро? Не столь важно — главное, что не падаю. Ко мне бегут лисицы, впереди, на четырех лапах, счастливый Маленький Дракон. КУДА ТЫ ЛЕЗЕШЬ ПОД САМЫЕ ЛАПЫ! Отбежал, хорошо. Сил почти не осталось, связки побаливают. Правильно сделал, что укрепил их по максимуму — теперь осталось слегка изменить структуру мышц, откорректировать распределение веса, и можно вновь экспериментировать. После того, как поем.
Чистый Родник завидовала. По природе своей девушка любила риск, азарт, ей нравилось вертеться в центре событий, ходить по грани. Суровое же воспитание и крепко вбитая в подкорку ответственность за клан служили сдерживающими факторами для авантюрной натуры. Она как-то обмолвилась, что до своего переезда к бабушке практически все ее поступки четко регламентировались древним этикетом, даже к родной матери Чистый Родник обращалась с почтительным «вы». Надо полагать, именно протест против строгих правил, обычных для ее семьи, и сформировал такой противоречивый характер.
Несмотря на относительно мягкую посадку — всего-то содранный бок и сломанный палец на задней лапе, — первый полет я считал удачным. Правда, без смеха смотреть на прыгающую в небе точку было невозможно, в записи мои движения напоминали танец обезумевшей мошкары.
Правда, без смеха смотреть на прыгающую в небе точку было невозможно, в записи мои движения напоминали танец обезумевшей мошкары. Пусть, начало положено. Так же считала и нахохлившаяся младшая госпожа, которой старейшина в свое время не позволила спрыгнуть с парашютом. Пообещала, что позднее, когда выпадет свободная минутка, она доделает особый амулет, и вот тогда… Кстати сказать, Ступающая Мягко после того разговора несколько раз намекала мне о возможности завести летучую форму, причем делала это невероятно искусно. Я только сейчас понял, насколько сильно повлияла лисица на принятое мною решение. Хорошо, я подстрахую Чистого Родника, когда придет время. Хотя не совсем ясно, чего старейшина боится, с ее-то знанием магии удачи.
— Всего их шестеро — Легкий Ветер и его домочадцы. Хитрый Нос просит поторопиться и приехать лично вам, господин Максим.
— Мне казалось, Хитрый Нос поехал во Францию с другой целью?
— Он должен был разузнать кое-что по моей просьбе, — рассеянно кивнула Ступающая Мягко. — Но раз уж повезло встретить родичей, следует отложить все прочие дела и помочь добраться до нового дома.
Совсем немногие из Расколотой Горы сумели уцелеть как во время неожиданного нападения, так и после, когда воины союзников Серебряного Озера поодиночке уничтожали остатки клана. Беглецы затаились, переждали самое опасное время в укромных уголках — и теперь постепенно наводили справки о выжившей родне. За последний месяц четверо кицуне прибыли в Питер со всех сторон света, их трясло от счастья, от радости встречи со своими. Все представители рас, ведущих происхождение от оборотней, отличались необыкновенно сильной привязанностью к стайному образу жизни, одиночество тяготило их. Редкие исключения только подтверждали приверженность лис к общественным формам существования. Сегодня Хитрый Нос повстречал в пригороде Парижа шестерых горемык, тайком пытающихся пробраться в Питер. Причем, судя по его просьбе, у них возникли какие-то проблемы. Иначе меня бы не стали звать.
Разговор происходил прямо в машине Ступающей Мягко — она давала последние инструкции. Во Францию летели я и Железный Клык — тихий, неприметный лис. Как выяснилось, в клане он считался лучшим шпионом из числа уцелевших. Для перелета зафрахтовали частный самолет, он же должен доставить нас обратно. На первый взгляд, задача проста: прилететь в аэропорт Ле Бурже, добраться оттуда до маленького городка Мелен, он расположен километрах в сорока к юго-востоку от Парижа, встретиться там со своими и обеспечить их доставку до Санкт-Петербурга. Если получится, тем же маршрутом, при необходимости — найти другой способ, смотря как дела пойдут. Вот о том, что, точнее говоря, кто может помешать воссоединению любящих родственников, сейчас и рассказывала глава клана.