Поневоле вставал вопрос, как именно следует передавать имеющиеся знания. Положим, внутреннее строение брони или мышц проще показать, чем объяснить — мы так и сделали, причем у Олега нашлось несколько очень интересных решений, — также личным примером объясняли особенности создания форм. Когда же дело дошло до манипуляций аурой, я зашел в тупик. По всему выходило, что без помощи вампиров объяснить теорию не получится: в лучшем случае Олег скопирует конечный результат. Причем не обязательно скопирует правильно и без вредных для себя последствий. Кицуне не могли помочь — их сила лежала в другой области.
Помог, как ни странно, Никифор. Спустя недели полторы после первого знакомства с Олегом он пожелал поехать вместе с нами, посмотреть, что такого интересного творится на самой границе владений гатчинской стаи. Вожак вмешался в процесс тренировки, прервав мою неуклюжую попытку «на пальцах» показать процесс прохождения через огненный щит, и начал объяснять сам:
— Не на ту дорогу вы свернули, охотники. — Его явно забавляла сложившаяся ситуация. Олег, став вожаком стаи, формально обрел все права и обязанности оборотня, вплоть до посещения закрытых для посторонних святилищ. Поименовав же словом «охотник» меня, Никифор тем самым выказал уважение. — Кровососы через смерть проходят, оттого их умения не всякий живой переймет. Слишком они сложные, заумные, в ущерб результату. Взять, к примеру, этот щит. Зачем-то мучаетесь, голову ломаете, ищете способ обмануть заклинание, не потревожить, и не понимаете простой истины.
Вожак гатчинской стаи легко встал с места, без малейшего сопротивления прошел сквозь висящий в воздухе сгусток пламени, уселся обратно.
— У нас одна природа. Люди забыли, Дети Волка не понимают, а духи все помнят и все понимают. — Он недовольно заворчал. — Стихия не терпит обмана. Зато всегда помогает детям своим, если правильно попросить.
— Как попросить? — Мы оба слегка опешили от демонстрации могущества «познающего». Никифор редко показывал свою истинную силу.
— Просто.
— Мы не понимаем, — слегка покачал головой Олег.
— Вот то-то и оно, что не понимаете, — вздохнул старый оборотень и махнул рукой. — Думаете слишком много. Тебя, Олег, еще можно выправить, а Максиму поздно — испортили его хитрюги да кровососы.
Я слегка кивнул в ответ на вопросительный взгляд собрата. Такой шанс упускать нельзя.
— Ты возьмешь меня в ученики?
Никифор задумался. Он очень долго молчал, размышляя, поглядывая на Олега.
Он очень долго молчал, размышляя, поглядывая на Олега. Оборотни редко передавали свои знания, странные и нелогичные по меркам прочих рас, хотя запрета и не существовало. С другой стороны, мало кто соглашался стать «познающим»: пугали долгий срок и сложность обучения. Магия позволяла с легкостью получать результаты, на достижение которых ученикам Детей Луны требовались многие годы.
— Всего я тебе показать не смогу, — сообщил вожак раздумчиво. — Слишком много между нами отличий. Объясню основы, поставлю на путь — дальше ищи сам. Если сойдешь с пути, начнешь использовать силу во зло, попрощаешься с жизнью, — со мной ты не скоро совладаешь.
Хорошее предложение. Учитель отвечает за ученика, за его добросовестность, чувство чести, порядочность, в конце концов. Если Никифору покажется, что Олег недостоин передаваемых знаний, он имеет право сотворить с ним все, что угодно. Времени у старого вожака полно — он получил возможность тщательнее присмотреться к потенциальному продолжателю своего дела. Если окажется, что первое впечатление было ложным, «познающий» исправит свою ошибку. Может изгнать, может казнить, и права вмешаться у меня не будет. За чужого ученика просят, уговаривают, но решение всегда принимает наставник. Враги Олега стали врагами Никифора, взамен оборотень получит полную, абсолютную откровенность и преданность. Отныне никто не смеет вставать между этими двумя.
По крайней мере, так гласит теория. Практика намного сложнее.
Чистого Родника распирало желание поделиться новостью. Огромные глазищи сверкали сумасшедшим блеском, на правой руке ногти с дорогим маникюром были безжалостно обгрызены. Девушка как безумная обрадовалась моему появлению, ибо в силу причин случайного характера я являлся единственным существом, которому она имела право поведать тайну. Насплетничаться как следует, всласть.
Шелковая Шубка отправилась на заседание суда по делу о мошенничестве в особо крупных размерах, где она выступала ответчицей. Процесс обещал затянуться на неопределенное время. Обманутые любовники приложили массу усилий для скорейшего окончания дела, следователи передали дело в суд в рекордно короткие сроки, обеспечили «правильных» обвинителей и судей — и вдруг в самый последний момент грянул гром. Момент передачи взятки руководителю следственной группы бесстрастно зафиксировала запись на кассете, подкинутой в управление собственной безопасности. Посылка обрадовала получателя — молодого, не слишком принципиального карьериста, крепко сдружившегося с конкурентами бывшего хахаля Шелковой Шубки и на этом основании получившего недавно капитанское звание. Все бы ничего, но буквально за пару дней до того, как в руки ему попала ценная улика, адресат крепко обиделся на «следаков», отпустивших в его адрес несколько крайне болезненных замечаний. Поэтому он немедленно сообщил своим покровителям о любопытной записи, спустя короткое время получил «добро» и начал внутреннее расследование. Грозившее вылиться в серьезные неприятности для всех обидчиков красавицы кицуне, так как на последний прием у губернатора она явилась под ручку с одним из тех самых конкурентов.