На площади перед аэродромом стояли лишь два такси, водители которых дремали в машинах. Оба черные, в белых бейсбольных кепи. Этих хоть убивать уже не надо будет: закончилось наше скрытное передвижение. Начинается бой, и гражданских можно беречь. Таксисты же даже головы не повернули в нашу сторону.
Мы впятером вышли из машины. Дмитрий был сейчас с укороченным «сто четвертым» вместо пулемета и тащил в огромной сумке «шмель» и сложенный гранатомет ГМ-94. Сейчас Дмитрий был нашей главной ударной силой.
— Рауль, Бонита, проверка связи, — негромко сказал я в микрофон.
— Есть связь, — послышалось в наушнике.
— Связь нормальная, — дважды отозвалось в наушнике.
Мы все заходим в терминал через стеклянные входные двери. Пока никого не ждут, за барьером одинокий сонный контролер. Увидев нас, с оружием и в камуфляже, немного испуганно таращит глаза, но ничего не предпринимает. Не может здесь, на аэродроме острова Нью-Хэвен, случиться что-нибудь плохое. Так не бывает.
— Отдел специальных проектов, Яковенко, — сразу раскомандовался я.
Не может здесь, на аэродроме острова Нью-Хэвен, случиться что-нибудь плохое. Так не бывает.
— Отдел специальных проектов, Яковенко, — сразу раскомандовался я. — Кто командует сменой?
— Лейтенант Дворжак, сэр.
Ага, старый знакомый. Я протягиваю контролеру Ай-Ди.
— Проверьте допуск и вызовите начальника.
— Есть, сэр.
Он проводит карточкой под сканером, там что-то пиликает. Контролер хватается за телефон. Я оглядываюсь. В зале ожидания никого — даже мулатки за стойкой бара не видно. Это хорошо: чем меньше гражданских — тем лучше. Мои бойцы начинают между делом распределяться по позициям. Не то чтобы явно, но примерно в том направлении сдвигаются. Вот Игнасио не хватает — плохо, что он ранен и еще не оклемался. Как раз на одного человека у нас дефицит в схеме.
Из дверей с надписью «Вход только для персонала» появился лейтенант Дворжак. Он уже улыбается мне, как старому знакомому. Я пока не надел шлем, и автомат у меня висит максимально неудобно для боя, за спиной стволом вниз, «миролюбиво». Точно знаю, что такие мелочи действуют расслабляюще.
— Снова вы? — протягивает он мне руку.
Я крепко, дружелюбно ее пожимаю, улыбаюсь, говорю:
— Снова и снова. Самолет Родмана приближается. Он уже на связь вышел?
— Сейчас узнаю, — сказал он, после чего вызвал в «короткую» рацию диспетчера, спросил: — Что с ноль пятым бортом?
— Приближается, в пять минут посадка, — донеслось из динамика трансивера.
— Спасибо, я услышал, — прервал я ответ Дворжака. — Проведите меня к себе, надо сказать пару слов.
Затем я повернулся к Дмитрию, сказал:
— Давай за нами.
Дворжак вопросительно посмотрел на меня, но я показал на огромную зеленую сумку и при этом абсолютно нелогично сказал:
— Он в коридоре постоит, в дверях.
Этого абсурдного, при ближайшем рассмотрении, заявления вполне хватило в качестве объяснения, и лейтенант повел меня в комнату начальника караула. Я пошел за ним, а Дмитрий действительно остановился в коридоре. Прямо перед ним была дверь в караульное помещение, и она была открыта. Дверь же в комнату начальника караула находилась слева — туда мы и вошли.
В ней царил полумрак, вытянувшись вдоль длинной столешницы, светились экраны камер наблюдения, примерно с десяток. В одном из них я увидел наши «лэндроверы». Точно, так стоят, что не поймешь, что они на самом деле собой представляют. Только черный пластик решеток, фары, бамперы и «кенгурятники» видны. Никаких травяных узорчиков. В дальнем углу, за столом, дремал еще один контролер, уронив голову на скрещенные руки. Дворжак с озабоченным выражением лица дернулся было его будить, но я остановил лейтенанта, придержав за рукав:
— Не надо, пусть спит. Я же не ваше командование.
И мне намного удобней, если контролер будет спать до того времени, когда все начнется. И ему самому.
— Я совсем по другому делу, — продолжил я озабоченно. — Произошло что-то непонятное, как обычно случается. Сейчас прибудет Родман и с ним группа людей из Патрульных сил из Порто-Франко. Должны были подать транспорт для патрульных и груза, а я никого не вижу. Вы что-нибудь знаете?
— Нет, мне слова никто не сказал, — покачал головой заметно удивленный лейтенант.
— Гадство, — выругался я. — С этой нашей секретностью… связь с вашей базой у вас есть и с Отделом?
— Разумеется, — кивнул он.
— Помогите мне, — сказал я проникновенно. — У вас же есть мобильные патрули на поле, так?
— Конечно, три машины.
— Пусть они подъедут к самолету во время разгрузки личного состава, — сказал я. — На самолете очень ценный груз, так что организуйте оцепление, изобразите заботу, вам это зачтется, да и мне тоже. Побольше драматизма — дилетанты это любят, когда все как в кино.
— Хорошо, — кивнул Дворжак. — Примерно понял, что нужно.
Ни хрена-то он и не знает, что нам на самом деле нужно, но насчет показухи все понял. Хвалю.
— И если к моменту посадки транспорт не подойдет, вы свяжете меня с вашей базой по телефону, — попросил я. — Договорились?
— Да, конечно.
— Вот эта камера на ВПП? — ткнул я пальцем в один из черно-белых экранов. — Мы увидим посадку?