— Нет. Что ты имеешь в виду?
— Она занимается проституцией.
— Да ну, она же старая, — засомневался Сокольски.
— Ну, если уже больше не занимается, отошла, так сказать, от дел и живет на заработанное, так в прошлом занималась. Такие волосы могут быть только у гулящей девки.
Они еще раз подошли к привратнице:
— Как зовут дамочку наверху в задней части дома?
— Элси Мур. — Женщина произнесла имя разборчиво. — Во всяком случае, так она говорит.
Парни вышли на улицу.
— Что будем делать?
— Позвоним Макманусу.
Детективы завернули за угол и позвонили.
Из будки Доббс вышел весь мокрый:
— Он сказал: «Даю вам час, чтобы проникнуть в эту квартиру. Мне плевать, останется она там или нет. Вы вселитесь в квартиру, а ее оттуда выселите. Я хочу, чтобы вы были там к трем». Сейчас он проверяет, состоит ли она на учете. Нам в помощь посылает двух парней.
— В помощь для чего? — захотелось знать Сокольски. — Значит, нас будет четверо?
— Понятия не имею. Так он сказал.
Не отходя от телефонной будки, они подождали ребят. Те явились минут через двадцать.
— Я — Эллиот из отдела по борьбе с проституцией, — представился один. — Это мой напарник. Вы те самые парни?
Сокольски недовольно слегка отодвинулся от него, как брамин от неприкасаемого.
— Шестнадцать арестов, — доложил Эллиот. — В первый раз она записалась под именем Элси Мур, потом им не пользовалась, так что, вполне возможно, это ее настоящее имя. Последний раз ее забирали шесть лет назад. С тех пор — завязала.
— Скорее просто затаилась, — мрачно заметил Доббс.
— Вроде как грязная игра, — вставил Сокольски.
— Ничего с ней не станется, заберем еще разок. Макманусу нужно провернуть дельце, а она только препятствует движению.
Они снова вернулись к дому и спрятались, чтобы не попасть на глаза привратнице. Эллиот вошел и побеседовал с ней.
Потом вышел и сообщил:
— Нам даже не придется подниматься. Она держит крохотную шавку, из тех, что подметают пол своей шерстью, и примерно в это время ее ежедневно прогуливает. Выйдет с минуты на минуту.
Сокольски ахнул:
— Вы собираетесь взять ее белым днем, на виду у всех?
— Когда у них есть судимость, они в безвыходном положении. У них нет никаких шансов. Я мог бы проделать это даже у дверей церкви, и все было бы нормально.
Ждать пришлось недолго. Элси вышла.
— Берите ее, — безжалостно приказал Эллиот.
Его напарник вышел из укрытия и направился следом за ней. Он даже не собирался прибегнуть к каким-то ухищрениям. Она подозрительно на него оглянулась и продолжала идти своей дорогой. Он полез в карман, вытащил помятый банкнот.
— Эй! — повелительно позвал он ее. — Женщина остановилась и обернулась. — Это вы уронили?
— Нет. — Она вгляделась повнимательней, и ее уверенность пропала. — По-моему, я ничего не роняла. Дайте-ка посмотреть… — Она полагала, что поживится хоть чем-нибудь.
— Да уж, наверное, уронили, — настаивал полицейский. — Я только что видел, как он упал. — И сунул купюру ей в руку. — Спрячьте, чтоб никто не видел.
Она не могла устоять — уж слишком велико было искушение. Открыла сумочку, сунула туда руку.
А вот оттуда ее рука уже не вылезла и не смогла выпустить деньги. Эллиот крепко держал ее за запястье.
— Вы только что дали этой женщине деньги?
— Да, дал.
Эллиот резко выдернул ее руку из сумочки, все еще с зажатыми в ней долларами.
— Вы арестованы, — сказал он ей.
— Вы арестованы, — сказал он ей.
Она принялась кричать:
— А что я сделала? Отцепитесь от меня.
Собачка бегала вокруг и тявкала.
— Вы пристаете к мужчинам на улице и соблазняете их. Заберите ее. А собачку передайте привратнице.
— Она еще успеет на вечернее заседание суда, — объяснил Эллиот, оставляя их. — Минимум тридцать суток ей обеспечено.
Она все кричала и поносила их, даже когда они свернули за угол. Физического сопротивления не оказывала — все чинно. Должно быть, такой путь ей уже приходилось совершать не раз. До поворота их сопровождала большая толпа, потом люди рассеялись. Ни один человек не возвысил голоса протеста. Мужчины сконфуженно ухмылялись, женщины хмурились и одобрительно кивали головами. Все последние шесть лет над ней, должно быть, витал дух былой репутации, ожидая, когда можно будет заявить о себе.
Привратница ухмыльнулась, как чертовка, и набросилась на бесхозную собачонку.
— Наконец-то эта лохматая чума мне попалась! — злорадствовала она. — Всю неделю приходится убирать за ней на лестнице!
Они постояли немного, глядя, как улица успокаивается.
— И все равно это грязная игра, — размышлял Сокольски.
— Просто восторжествовала справедливость, — ответил Доббс. — Один раз она ничего не сделала, а ее зацапали, зато сколько раз она делала свое грязное дело, а ей все сходило с рук. К тому же что ей это стоит. Она сэкономит на еде и электричестве. Что же касается репутации, ей терять нечего. Идем, — добавил он. — Шеф велел нам быть там к трем, а уже без двадцати. Чтобы завладеть квартирой и заселиться, нам понадобится сорок минут.
Глава 7
Ожидание: бегство правоверных
Когда человек спит в чужой комнате в чужом доме, где на глаза ему, когда он их впервые открывает, не попадается ничего знакомого, он зачастую не может вспомнить, где находится и как туда попал. Детектив, в конце концов, всего лишь человек. Когда он спит, он спит таким же мертвым сном, как и любой другой, и его разум тоже отключается. Так что поставьте детектива в подобную ситуацию, и с ним наверняка произойдет, как и с любым другим.