— Нам преподавали фехтование в театральном училище.
— Тогда держите, — бросил я свой меч актеру. — И помните, здесь вам не сцена. На острове Буяне смерть не всегда заканчивается воскрешением.
— А как же вы? — удивился Ключевский, разглядывая меч.
— За меня можете не волноваться, я предпочитаю драться кулаками.
— А также когтями и клыками, — дополнил меня Крафт. — Господин Чарнота — оборотень еще почище волкодлака.
— Неужели это правда, Вадим? -усомнилась Анастасия.
— Увы, сударыня, — развел я руками. — Печальные последствия производственной травмы. Со странствующими рыцарями это случается.
Зимина мне, похоже, не поверила, видимо, посчитала, что ее разыгрывают. Я не стал ее разубеждать, дабы не доводить даму до истерического состояния. Ей и без того, надо полагать, было не по себе среди величественных скал, да к тому же в ночную пору.
У курящего Ключевского в кармане оказалась зажигалка, так что костер нам удалось разжечь без труда. Со съестными припасами тоже все оказалось в порядке. Но это уже была моя заслуга. Как я ранее успел заметить, в чисто житейских делах на Вацлава Карловича полагаться не стоит. Когда человек занят решением глобальной задачи, все прочие проблемы отходят у него на второй план. Вот и сейчас, пока мы с Марком и Анастасией уплетали за обе щеки холодную баранину, запивая ее замечательным местным вином, Крафт с сосредоточенным видом сидел в сторонке и разглядывал загадочный прибор, извлеченный из драгоценного мешка.
— Смотрите, да он работает, — сказал вдруг Марк, толкая меня локтем в бок.
Прибор действительно подмигивал нам своим единственным хитрым глазом, но что означает это подмигивание, никто из нас не имел понятия. Мы окружили Вацлава Карловича в ожидании новых чудес, но, к сожалению, помигав минуты две-три, прибор утих и на потряхивания и постукивания Крафта не реагировал.
— Видимо, случайно включился, — предположил Марк — и, скорее всего, попал в точку.
Меня, по чести сказать, эта проблема не волновала вовсе. Я не спал уже двое суток, что, бесспорно, негативно сказывалось на моем организме. Судя по всему, Крафт тоже не прочь был вздремнуть, во всяком случае, он спрятал прибор в мешок и оперся спиной о камень. Сторожить нас вызвался Марк. Я отдал должное его самоотверженному поступку и с удобствами устроился на повозке, завернувшись в плащ, изъятый у крестоносца. Анастасия почему-то отказалась следовать моему примеру и осталась с Марком у костра.
Небо было беззвездным, тьма сгустилась до степени полной беспросветности. Я с трудом различал силуэты распряженных лошадей, которых мы привязали к телеге. Лошади хоть и пофыркивали время от времени, но вели себе смирно. Верный признак того, что в округе все спокойно. Появись где-нибудь поблизости волки, пусть даже эти волки — оборотни, наверняка чуткие животные почувствовали бы их присутствие.
Убаюканный собственными мыслями, я уснул почти мгновенно и спал, кажется, довольно долго, причем без сновидений.
А разбудил меня женский визг. Спросонья я не сразу сообразил, что визжит Анастасия, хотя мгновенно выхватил из-за пояса пистолет. Костер почему-то угас. Возможно, просто' кончилось топливо. Зато в окружающей нас со всех сторон темноте сверкали красные огоньки. Лошади бесились так, что грозили опрокинуть повозку, где я столь неосмотрительно расположился на ночлег.
— Это волкодлаки! — долетел до меня голос Крафта.
Я поднял пистолет и выстрелил. Два ближайших ко мне огонька погасли. Но в ответ раздался такой дикий вой, что у меня волосы зашевелились на голове. Огоньки стремительно приближались к нашему стану. Я стрелял вроде бы прицельно, но огоньков не становилось меньше. А скоро я уже различал и тени, замелькавшие вокруг.
— Стреляйте, Чарнота, какого черта! — крикнул мне Марк, сцепившийся с кем-то буквально в двух метрах от повозки.
— Патроны кончились, — отозвался я, прыгая с телеги на землю.
Я вогнал кинжал в бок чудищу, обхватившему артиста, и отчетливо услышал предсмертный хрип.
Кем бы ни были эти напавшие на нас покрытые шерстью существа, но они были из плоти и крови. Это открытие меня слегка приободрило, и я уже без душевного трепета встретил грудь в грудь напавшего на меня оборотня. Монстр был двуногим, и в руках у него была увесистая палица. Я с трудом увернулся от летящей в голову смерти и от души врезал оппоненту кулаком по ребрам. И пока он переживал мою откровенную невоспитанность, я успел его добить ударом кинжала. Схватка продолжалась не более пяти минут. Потом уцелевшие монстры отхлынули, а я смог наконец перевести дух.
— Марк, вы целы? — спросил я у темноты.
— Вроде цел, — отозвался на мой зов неуверенный голос. — А что с Крафтом?
— Здесь я.
Вацлав Карлович надвинулся на нас из ночного мрака, Ключевский щелкнул зажигалкой, освещая его лицо. Кажется, ни Крафт, ни Ключевский не пострадали во время битвы. Я тоже не понес большого ущерба и собирался было уже вздохнуть с облегчением, но тут Марк задал вполне резонный вопрос:
— А где Анастасия?
Мы тщательно обшарили весь стан, то и дело натыкаясь на поверженных волкодлаков, но не обнаружили Зимину ни живой, ни мертвой. Была у нас слабая надежда, что Анастасия спряталась где-то среди камней, но эта надежда таяла с каждой минутой.