Вообще-то подобного рода путешествия для меня не в диковинку, но сказать, что я к ним привык, не могу. Зал, в котором я оказался, поражал своими размерами. Судя по высоте потолка, здесь обитали циклопы. Впрочем, я точно знал, что моими противниками в развернувшейся игре будут люди, а все эти фантастические чудовища острова Буяна всего лишь орудие в руках честолюбцев.
О фантастических чудовищах я вспомнил не случайно, ибо десятка два гаргулий бросились ко мне сразу же, как только я выпрямился после неудачного падения. К гаргульям я питаю некоторую слабость, мне нравятся их дисциплинированность и готовность к подвигам. Хотя должен признать, что красотой они не блещут, и это еще очень мягко сказано. Их можно, конечно, сравнить с летучими мышами, но это будет весьма приблизительное сравнение. Ну хотя бы потому, что гаргульи превосходят ростом не только мышей, но и людей. А об их кровожадности в Средние века ходили легенды.
— Только давайте без рук, — сразу предупредил я гаргулий. — Все-таки перед вами демон высшей категории. Хороший знакомый Люцифера и друг самого Асмодея.
— Князь ждет тебя, демон Вадимир, — хором прогавкали гаргульи, а один самец, жутко уродливый, даже предупредительно шаркнул ногой и вежливо указал рукой на распахнувшуюся дверь.
Я уже догадывался, кого встречу за этой дверью, а потому и не удивился, когда из-за дубового стола мне навстречу поднялся Вацлав Карлович Крафт, расфуфыренный как павлин. То есть в золоте, драгоценностях и шелках. Прямо ходячая выставка ювелирных изделий, а не человек.
— С чего это вы, милейший, вздумали назваться князем Тьмы, — упрекнул я Вацлава Карловича. — Это нескромно, друг мой, а возможно, чревато большими неприятностями, если слухи о вашем самозванстве дойдут до адских сфер.
— Бросьте свои шуточки, Чарнота, — поморщился Крафт. -Дело слишком серьезное.
К столу я присел без приглашения, но взволнованный Вацлав Карлович не обратил на это нарушение этикета никакого внимания. Возможно, выставленные на стол яства предназначались не для меня, но я сильно проголодался, мотаясь по ночному городу по вине Крафта, а потому счел справедливым потребовать с него компенсацию за моральные издержки продуктами питания.
— Да ешьте, бога ради, — махнул рукой бывший Цезарь.
— Должен вам сказать, Вацлав Карлович, что черт, поминающий Бога, выглядит в глазах окружающих по меньшей мере странно. Куда вы спрятали моих друзей?
— За их судьбу можете не волноваться, Чарнота, во всяком случае, до поры.
— Да какой поры? Я вас не понимаю, Вацлав Карлович. Зачем вы вообще устроили этот балаган с переодеваниями? И куда вы послали Закревского?
Зал, в котором мы сейчас находились, хоть и уступал размерами предыдущему, зато явно превосходил его богатством убранства. Я с интересом рассматривал украшенные непонятными символами стены и склонялся к мысли, что господин Крафт имеет болезненную склонность к пошлой роскоши. Причем ради роскоши он готов поступиться даже удобствами. Я, например, сейчас с удовольствием присел бы в мягкое пружинящее кресло, но, увы, ничего подобного в этом зале не наблюдалось. Вокруг стояли только деревянные стулья и кресла, с позолоченными спинками, и их жесткость я ощущал своим привыкшим к комфорту седалищем.
— Мне нужен Грааль, Чарнота.
— Что вам нужно, Вацлав Карлович? — ошарашенно переспросил я.
— Грааль, — твердо повторил Крафт и сверкнул в мою сторону безумными глазами.
По-моему, Вацлав Карлович захворал манией величия. Что, в общем, неудивительно для человека, сыгравшего роль Гая Юлия Цезаря. Короче говоря, Рубикон он перешел и забыл вернуться обратно Но в любом случае он обратился не по адресу. В конце концов, я ведь не сэр Персефаль и не Ланселот Озерный. Да и сам Вацлав Карлович, не в обиду ему будет сказано, мало походил на короля Артура.
— И зачем вам вдруг понадобилась чаша с кровью Христа? Сколь мне известно, вы человек неверующий.
— Нет, Чарнота, кровь Христа здесь абсолютно ни при чем. Это позднейшая вставка расторопных католических монахов, переписывавших на свой лад древнюю кельтскую легенду. Грааль принадлежал атлантам. Именно он был источником их невероятного могущества. Я не знаю, как он выглядит. Описывают его по-разному: то как камень, испускающий лучи, то как чашу, наполненную нектаром, то как вечно кипящий котел, способный накормить всех нуждающихся. Ну и главное, Грааль — это источник бессмертия.
— У вас проблемы с логикой, Вацлав Карлович, — усмехнулся я. — Если атланты были бессмертны, то почему они вымерли, как мамонты.
— Согласно греческим легендам и мифам, гипербореи, сиречь атланты, уходили из жизни добровольно, бросаясь с высоких скал в море. Они не знали ни болезней, ни голода, ни холода, ни войн. Их жизнь была жизнью богов. А покидали они наш мир от усталости. Им просто надоедало жить. Вам сколько лет, Чарнота?
— Тридцать.
— Мне сорок. А гипербореи жили тысячелетия. Согласитесь, за тысячу лет можно устать от всего, даже от вечного счастья.
— Я не знаю, способен ли человек за тысячу лет устать от счастья, но от глупости он устает гораздо быстрее, господин Крафт. Бросьте вы эту затею. Возвращайтесь в наш грешный мир и живите в свое удовольствие.