Мне пришлось принять на меч еще одно тело, бросившееся на меня из куста справа. Встретить ударом ноги упыря слева, и тут же воткнуть в него освобожденный меч. Вот вроде бы и все. Ночная схватка закончена.
— Сема! — окликнул я, всматриваясь в отсветы костра.
— Влад? Ты в порядке?
Вспыхнувшая боль в простреленном плече, подсказала мне ответ, который, ну, никак не укладывался в рамки нормативной лексики. Я от всей души выдал монолог, который в полной красе описывал мое мнения об этом происшествии и о том, кто его организовал. Что характерно, так это то, что ни одного слова на местном языке там не было. Все было высказано на чистом, и незамутненным никакими вкраплениями, русском языке.
Семен поднялся на ноги, не выпуская лук из рук.
— Что, уже все? Больше никого нет?
— Вроде бы все.
Жаль, фонарика нет!
— Это не проблема, — откликнулся Сема, выстреливая из руки каким-то светящимся шариком.
— Иди сюда! Тут подсветить надо.
Семен быстро переместился ко мне, обеспокоенно осматриваясь по сторонам. Увидел тело у моих ног и присвистнул:
— А ведь этот персонаж мне откуда-то знаком.
— Конечно, знаком! — подтвердил я. — Вспомни наш визит к барону Каронаку.
— Ну, нет. На барона этот не тянет. Барон был значительно полнее и больше по объему, — качнул головой Сема.
— Протри глаза, склеротик! — рыкнул я. — Это Хартроп, распорядитель. Упыри — его рук дело.
— Да помню я! — отозвался Семен, обеспокоенно меня осматривая. — Я думаю, что на этом наш конфликт с этим неприятным народцем можно закрывать. Ты мне лучше другое скажи. Я видел стрелу, торчащую из твоего организма. Куда она делась?
— Никуда она не делась, — скривился я от боли. — Просто я древко обломал, чтобы не мешало.
— Так чего ты тут стоишь? А ну быстро к костру! Ложись, я должен осмотреть рану. А если стрела отравлена? Ты понимаешь, чем это может закончиться?
Сема аккуратно разрезал кинжалом рукав моей куртки (почти новой, между прочим) и наклонился над плечом, рассматривая поле деятельности.
— Ну что? — нетерпеливо спросил я. — Жить буду?
— Пока — нет, — отмахнулся Семен. — Сейчас я промою это место, а там посмотрим.
Сема выщелкнул еще пару светлячков. На поляне стало значительно светлей. Друг хмуро рассмотрел обломанный кончик, точащий из плеча, прикрыл глаза и зашевелил губами. То ли молится начал, в чем никогда ранее не был замечен, то ли заклинание какое читает. Дикая боль снова пронзила плечо. Я взвыл:
— Да делай же что-нибудь! Болит же!
— Я и делаю! — огрызнулся Сема. — Угораздило же тебя плечо подставить!
— Еще спасибо, что плечо! Если бы я в этот момент не наклонился, то в голову попала бы.
— Это еще как сказать! Как раз голова у тебя — наименее используемая часть тела. Ты туда ешь. А руками размахивать надо, — язвительно заявил мой друг.
— Сема! Душевно тебя прошу: не нарывайся! — зарычал я. — Когда мне больно, чувство юмора спешно меня покидает.
— Ладно-ладно, — успокоил меня Семен. — Я сделаю все, что могу. Не дергайся! Сейчас будет немного больно. Ты уж потерпи!
Сема опять закрыл глаза и зашевелил губами. Я скосил глаза на плечо. Некоторое время ничего не происходило. Но потом остаток стрелы начал медленно выползать из раны. Приятного, в этом зрелище, было мало. Я уже не говорю о боли, которая была очень сильной. Я зашипел, сдерживаясь из последних сил.
Семен облегченно вздохнул, подхватывая вылезший полностью остаток стрелы. Левой рукой шлепнул мою, потянувшуюся было к ране.
— Не лезь! — резко сказал он, рассматривая наконечник. — Ну, вроде бы яда нет. Это уже хорошо! Сейчас я еще раз промою тебе эту рану и забинтую ее.
— А заживить — слабо? Да и где ты тут бинты возьмешь?
— Заживлять у меня почему-то не получается, — признался Сема, вздыхая. — А на бинты я сейчас порежу кусок материи из моей сумки. Я его специально захватил. Как знал, что он пригодится!
Вот так утром мы и отправились в дальнейший путь. Я был в не очень хорошем настроении.
Я был в не очень хорошем настроении. Ныло перевязанное плечо. Рука покоилась на повязке, но это при движении не спасало ее.
К счастью, остаток пути прошел без приключений. Мы благополучно миновали перекресток и повернули в сторону заброшенного (и как выяснилось на самом деле — не заброшенного) рудника. Еще два дня мы двигались в сторону постепенно растущих гор. И, наконец-то, достигли цели.
Я с интересом рассматривал поселок, состоящий из десятка добротных домов. Между нами и поселком находился луг, он же и выпас нескольких коров и коз. Аккуратное, круглое озерцо чуть в стороне, с небольшой стайкой уток. Идиллия!
Семен, стоящий рядом, одобрительно качнул головой. Ему тоже понравилось.
— А что это понадобилось тут господам эльфам? — вдруг раздался за спиной голос.
Это тот голос! Ее! Не узнать невозможно! Я резко развернулся.
Катрина стояла в свободной позе перед нами. Тонкий прутик, в руке. Она похлопывала им по, одетой в высокий сапожек, ноге. Она с прищуром всматривалась в нас.
— Ну, наконец-то! — радостно сказал я. — Катрина, как я рад тебя видеть!
— Мы разве знакомы? — тонкие черные брови недоуменно взвились вверх. — Я не помню, чтобы нас представляли.