Даймон подхватил вьюк и быстро зашагал вперед. У остальных просто не оставалось времени на размышления.
Вайл идти не могла, и Солли с Сигурдом несли ее по очереди. Когда волчица переходила в руки Ярроу, она неизменно рычала, но укусить больше не пыталась. Солли лишь качал головой, глядя на легкую, размеренную походку Скользящего в сумерках, и про себя благодарил судьбу за то, что среди Мертвителей Шайнхольмских поселений не было таких… таких саларов.
Зу полз чуть позади стаи, и волки бежали быстрее обычного, нервно оглядываясь на предательскую рябь травы…
* * *
…Звери остались снаружи, а остальные — Солли и Сигурд, не сговариваясь, прибавили мысленно слово «люди», — остальные люди вошли в пещеру и по узкому переходу в скальной породе спустились в зал живых сталагмитов.
— Вот они, Пенаты Вечных, — шепнул Даймон остановившемуся у порога Сигурду, и шепот его был отчетливо слышен в тишине, которая, словно пыль, копилась здесь множество веков.
— Смотри на своих Отцов, потомок бессмертных, сын бесов, смотри на предков Девятикратных и склонись не перед догматом веры, но перед мужеством ушедших — сумевших уйти, когда Вечность держит за горло и уйти нельзя, да и некуда… смотри, салар, смотри, и не закрывай глаз, как не закрывают их они — Отцы, боги, бесы, Вечные… такие же, как и все, только гораздо более несчастливые, потому что цели нет, и храм жизни пуст и заброшен… Смотри на Время, капающее с потолка и обволакивающее тех, кто был со Временем на «ты», и окаменел в паутине мгновений… смотри…
Сигурд не сразу понял, что Даймон уже давно молчит, но тихий грустный голос продолжает звучать в мозгу Девятикратного; и он не знает, чей это голос, и голос ли это…
— Спускайся вниз, мальчик, сын, потомок — мужчина и воин, — спускайся вниз, взыскующий ответа, и коснись великой памяти Отцов ножом своего сознания, открывая кровь и плоть ушедшего, входя в то, что было, входя в души видевших рассвет…. ты уже на снежинки, на дымные кольца разъят, ты в земных зеркалах не найдешь своего отражения… входи…
Солли вздрогнул, когда Сигурд Ярроу двинулся вперед, с уверенностью сомнамбулы скользя между неподвижными фигурами, под каплями природной клепсидры, выбирая тот сталагмит, который был для него сейчас единственно необходим.
ты уже на снежинки, на дымные кольца разъят, ты в земных зеркалах не найдешь своего отражения… входи…
Солли вздрогнул, когда Сигурд Ярроу двинулся вперед, с уверенностью сомнамбулы скользя между неподвижными фигурами, под каплями природной клепсидры, выбирая тот сталагмит, который был для него сейчас единственно необходим. Солли вздрогнул, и ладонь Пустотника настойчиво подтолкнула Изменчивого вперед.
— Иди за ним. Он знает, что делает…
И Солли спускался вниз, шел между статуями, растворяясь в терпкой глубине окаменевшей жизни и скорбной Вечности; он садился рядом с Девятикратным, точно повторяя его позу, а потом взгляд Солли встретился с живым, трепетным взглядом человека внутри колонны, и Время послушно встало за спиной сидящих, распахивая свой серый плащ…
Срез памяти
Калорра. Повод к набегу
— В Согде восстание бессмертных!…
Словно огромная скала не выдержала тяжести собственного веса и рухнула в Сперхейский залив, вздымая крутые волны слухов и домыслов, неумолимо разбегающихся во все концы Согдийской империи и дальше, дальше…
Скребли бороды и переглядывались крестьяне Оккироэ и Шайнхольма, брызгали слюной купцы на заморских базарах Фиссии; замелькали между барханами Карх-Руфи клетчатые тюрбаны смуглокожих гонцов, и племена Бану стали задумываться над необходимостью платить дань; и наконец мутный вал, гудящий сотнями наречий, разбился о хребты Ра-Муаз, но брызги его успели долететь до деревень земледельцев, а там и до самой могучей Калорры, испокон веков косящейся в сторону богатого Согда хищным прищуренным взглядом…
Давненько уже снились Вершителям Калорры знаменитые Медные ворота гордого Согда, послушно распахнутые перед островерхими шлемами и кривыми саблями конных орд каллов; как снятся юношам прекраснейшие женщины, распахнувшие объятья только для них… Но, наверное, удовлетворились бы властелины мелкими набегами на нищие племена пустыни — окраинных вассалов Согда, когда б не донесения слухачей, засланных в столицу согдийцев еще при прошлых династиях…
Ну почему боги и демоны не выбрали для своего пришествия Калорру, где им воздвигали бы пышные храмы и четырнадцатилетние девственницы служили бы бессмертным?! Почему они явились в надменный Согд, где гордыня Совета Порченых жрецов — высших иерархов империи — низвела богов, прозванных бесами, до уровня парий, достойных лишь кирки рудничного раба или манежа гладиаторских поединков?! А демоны Пустотники покорно превратились в надсмотрщиков за бесами, и всех, похоже, устраивало такое противоестественное положение вещей… всех, но не Вершителей Калорры.
Пять династий сменилось на кованом троне каллов, пять девизов правления ушли в небытие, а Вершители ждали, наследникам передавая мечту о далеких воротах и опаску перед чужими бессмертными богами, которые развлекают на аренах вопящих зрителей, кичащихся своим человеческим Правом на смерть… Передавали, ждали, надеялись — и вот…