Постепенно напряжение отступило, и в состоянии полнейшего разочарования я опустился на стул. Уж лучше бы драка, чем вот такие непонятки. После боя хотя бы есть чувство удовлетворения от хорошо выполненной работы, а тут… словно принесли жареного поросенка, показали, дали втянуть носом его аромат и тут же унесли.
Как бывало неоднократно, я пришел в полную гармонию с самим собой посредством обильной дозы медовухи. Под действием благородного напитка мысли потихонечку улеглись, и я наконец смог спокойно рассуждать. Перезвон в моей многострадальной голове был нешуточным и вполне определенным. Но скит надежно защищает своих учеников от посягательств извне, пока те еще не вошли в свою максимальную силу. Значит, опасность мне угрожала… но не угрожала. Тьфу, ерунда какая-то! Надо простимулировать мыслительный процесс, а то ничего путного в голову не приходит.
Сказано — сделано, и, посредством заклинания, уже пустой кувшин вновь наполнился медовухой.
Ничего, где один, там и второй. Как и следовало ожидать, после его решительного опустошения в голову незамедлительно пришла единственно верная в данной ситуации мысль: «Спать надо ложиться скорее, а не забивать голову всякой ерундой! Вот проснусь завтра, тогда и покумекаю». Весьма своевременная мысль! Я с удовольствием ей последовал, растянулся на своей кровати и почти сразу провалился в мир снов.
Проснулся я, по обыкновению, поздно. Утренний сон — это святое. Заслужил, знаете ли, потом, кровью и отменными успехами особый график. Тем более что Серогор сегодня вряд ли будет настроен на ранние занятия.
Все ученики уже разбрелись по аудиториям, гул во дворе стих, и я сладко потянулся, прикидывая в уме, встать прямо сейчас или понежиться еще минут десять. Естественно, я выбрал второе, однако Даромир полагает, а Серогор располагает. Массивная дверь резко отворилась, и на пороге появился белый колдун собственной персоной. Я, конечно, хотел было возмутиться, что, мол, культурные люди заклинаниями засовы не открывают, а уж если открывают, то хотя бы стучат в дверь, но Серогор, конечно, оказался проворнее.
— Быстро вставай!
— Что-то я не слышал пожарного колокола, — сказал я, спокойно вставая с кровати.
— Через пять минут жду тебя у себя.
— За пять минут не успею, — резонно заметил я.
— Успеешь, — отрезал Серогор и уже из коридора добавил: — Посох не забудь.
Я даже немножко растерялся от такого поворота событий. Мало того что за всё время моего обучения мой наставник ни разу сюда не являлся, так он еще и про посох пронюхал. Ну прямо как в деревне живем, ничего утаить нельзя, никакой личной жизни. Интересно, что смогло так взволновать Серогора? Впрочем, что гадать — через десять минут узнаю (само собой, в намеченный пятиминутный норматив я укладываться не собирался, для утреннего моциона он был унизительно мал).
И через десять минут я уже был во всей своей красе. Напоследок бросил взгляд в небольшое зеркало, висящее на стене, подарок моей Селистены. За эти годы я изменился не только внутренне, но и внешне. Из зеркала на меня смотрел уже не тот шалопай, что носился по лесам три года назад, а некто до неприличия солидный. Я возмужал, стал выше ростом, раздался в плечах и как-то подозрительно округлился. Волосы изрядно отросли, и серебряный обруч на голове теперь был не просто украшением, но имел вполне функциональное назначение. Но предметом моей гордости стала наконец-то отросшая борода. Не три волосинки, торчащие в разные стороны, а целое богатство. До Серогора, конечно, далеко, но то ли еще будет, у меня вся жизнь впереди. Что же это за колдун, да без бороды? Недоразумение, да и только.
Вышел я из своей светелки и всё в том же неторопливом стиле направился к белому колдуну. Не пристало мне, словно мальчишке, по коридорам бегать. Ввиду моего вполне закономерного опоздания, Серогор был не в себе. Что поделаешь — с возрастом, наверное, уже сложно контролировать свои эмоции. Хорошо еще, что самих эмоций становится с каждым годом всё меньше и меньше.
— Еще дольше копаться не мог?
— Конечно, мог, но это было бы проявлением неуважения к вашей светлости, — не моргнув глазом парировал я.
— Оставь свое красноречие при себе. Дело слишком серьезное, чтобы отвлекаться на мелочи.
Интересно всё-таки, что на него нашло? Неужели с моей Симочкой повздорили? Хотя нет, синяков не видно, а выяснять отношения со своим миленком без применения тяжелой артиллерии она не будет, не тот темперамент. Пожалуй, и впрямь придется немного помолчать и спокойно выслушать, что мне скажет Серогор.
— Скажи, у тебя ночью всё было в порядке? — Вот это вопросик! Он сам по девчонкам (ну то есть по бабкам) шастает, а надо мной что, издевается?
А может, старый лис пронюхал, что я медовухи наколдовал? Хм, но это же не повод, чтобы на ковер тащить, тем более за руку меня никто не ловил.
— Скажи, у тебя ночью всё было в порядке? — Вот это вопросик! Он сам по девчонкам (ну то есть по бабкам) шастает, а надо мной что, издевается?
А может, старый лис пронюхал, что я медовухи наколдовал? Хм, но это же не повод, чтобы на ковер тащить, тем более за руку меня никто не ловил. Та-а-ак, ухожу в глухую несознанку.