Однако обитатели его, к сожалению, бессмертными не были — их ткани износятся и отомрут.
Хотя… Нервная ткань человека не обладает способностью к размножению, и, тем не менее, Джордж смог отрастить глазные стебли, а Маккарти — руку.
Сомнений быть не могло: новая клеточная ткань не могла быть человеческой; она была целиком поддельной, созданной монстром из собственного вещества в соответствии со структурным строением ближайших аутентичных клеток. Идеальная имитация: новые ткани совмещались со старыми, аксоны соединялись с дендритами, мышцы сокращались по команде, поданной от мозга. Имитация работала превосходно.
Следовательно, когда нервные клетки изнашивались, они могли быть заменены. В конечном счете износятся и исчезнут все человеческие клетки, и человеческий жилец полностью превратится в монстра… но «разница, не дающая никакой разницы, не есть разница». Фактически, жилец остался бы человеком — и стал бы бессмертен.
Если не считать несчастных случаев.
Или убийства.
Тем временем мисс Маккарти наседала.
— Майор Гамбс, ваше поведение просто возмутительно. Объяснение совершенно очевидно. Если только вы сознательно не предаете меня по неизвестным причинам, значит, наши попытки двигаться в противоположных направлениях растягивают эту тварь.
Маккарти явно была недовольна своим геометрическим положением. Оно лишало ее равновесия, вплоть до окончания деления. Такой поворот событий ее явно не устраивал. Сам Джордж был уже вне ее досягаемости и отодвигался все дальше и дальше — но как же Беллис? Ее-то мозг, если уж на то пошло, приближался к мозгу Маккарти…
Что делать? Предупредить девушку? — Но это только раньше времени привлечет к ней внимание Маккарти.
Джордж вдруг понял — осталось не так уж много времени. Если его теория относительно физической связи между мозгами была справедлива, то клеткам, образуюшим эту связь, оставалось держаться не так уж долго; впадина между двумя парами мозгов постоянно увеличивалась.
— Вивьен! — позвал он.
— Что, Джордж?
Вздохнув с облегчением, он быстро проговорил:
— Послушай, это не мы растаскиваем тело на части — оно само расщепляется. Таков способ его воспроизводства. Мы с тобой окажемся в одной половинке, а Гамбс и Маккарти — в другой. Если они не станут чинить нам препятствий, все мы сможем разойтись, кому куда хочется…
— О, я так рада!
Какой теплотой веяло от ее голоса…
— Да, — нервно продолжил Джордж, — но возможно нам еще предстоит сразиться за нашу независимость. Так что _в_ы_р_а_с_т_и_ _р_у_к_у_, Вивьен.
— Я попытаюсь, — неуверенно отвечала она. — Я не знаю…
Голос Маккарти перебил ее.
— Ага. Майор Гамбс, у вас есть глаза, и, следовательно, на вас ляжет задача проследить, чтобы эти двое не сбежали. Кстати, предлагаю и вам отрастить руку.
— Стараюсь, — отозвался Гамбс.
Озадаченный, Джордж глянул вниз: под его неуклюжей, наполовину сформированной рукой на гамбсовом участке поверхности взбухало нечто плотное и мускулистое! Оказывается, майор втихую работал над созданием руки, пряча ее.
.. и она уже была развита лучше, чем у Джорджа.
— Ох-хо-хо, — подал голос Гамбс, — Нет, вы гляньте-ка, мисс Маккарти — а ведь Мейстер водил вас за нос. Гляньте-ка, я о чем говорю — мы с вами не окажемся в одной половине. Ведь мы находимся на _п_р_о_т_и_в_о_п_о_л_о_ж_н_ы_х_ _с_т_о_р_о_н_а_х_ этой проклятой штуковины. Получается так, что вы останетесь с Беллис, а я — с Мейстером.
У монстра развивалась отчетливая линия талии. Спинные хорды теперь развернулись так, что между ними возникло свободное пространство.
— Да, — откуда-то издалека отозвалась Маккарти. — Благодарю за предупреждение, майор Гамбс.
— Джордж! — донесся испуганный голос Вивьен, далекий и слабый. — Что мне делать?
— Отрасти руку! — выкрикнул он.
Ответа не было.
3
Похолодев от ужаса, Джордж наблюдал, как рука Маккарти с каменным обломком в кулаке поднялась и рванулась влево, вытягиваясь как можно дальше над пузырящейся поверхностью монстра. Джордж успел увидеть, как она подскакивает вверх и снова бешено опускается; успел подумать: «Слава Богу, короткая — это правая рука Маккарти, ей до мозга Вивьен дотянуться труднее, чем до моего». К сожалению, он ничем не мог помочь Вивьен. Деление было еше не закончено и Джордж не мог двигаться, куда ему захочется — как сиамский близнец не смог бы обойти вокруг своего брата.
Колыхание тела предупредило его о движении, и, оглянувшись, он увидел, как неуклюжая, корявая псевдорука тянется к его глазным стеблям.
Инстинктивно он выбросил вверх свою руку, схватил противника за кисть и отчаянно потянул. Чужая рука была в полтора раза больше его собственной и обладала такой сильной мускулатурой, что, хотя рычаг Джорджа и был выигрышнее, он не мог отвести ее назад или оттолкнуть в сторону; он мог лишь поддерживать всю систему в колебании взад-вперед, добавляя свою силу к Гамбсовой так, чтобы все время получался перелет.
Гамбс стал менять силу и ритм своих движений, пытаясь застать Джорджа врасплох. Раз толстый палец даже задел основание одного из глазных стеблей.
— Весьма сожалею об этом, Мейстер, — донесся голос Гамбса. — Со своей стороны я не в обиде. Между нами (уфф), мне тоже не очень-то по вкусу эта женщина Маккарти… но (ух! чуть было тебя не поймал) беднякам выбирать не приходится. Эх-ма. Как я понимаю, приходится самому заботиться о себе; в смысле, что (ух) если я не позабочусь, то кто за меня это сделает? Понимаете, о чем я?