Оберон Финдабаир на моем месте не стал бы с ним разговаривать. Он начал бы драку, а там уж будь, что будет. Мой настоящий отец был очень тяжелым эльфом. Характер ему достался не из лучших.
— Я ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ, — сказал Гарлеон. — Я ГОТОВ УПЛАТИТЬ ТЕБЕ ВЫКУП В КАЧЕСТВЕ КОМПЕНСАЦИИ НАНЕСЕННОГО УЩЕРБА. НАЗОВИ СУММУ.
— Думаешь, мне нужно твое золото?
— ЕСЛИ ТЕБЕ НУЖНА МОЯ КРОВЬ, ПОЧЕМУ МЫ ЕЩЕ НЕ СРАЖАЕМСЯ?
— Свою кровь можешь оставить себе, — сказал я. — Но ты мне должен, Гарлеон, и я хочу, чтобы ты это понял.
— Я ПОНИМАЮ, РИНАЛЬДО. Я ТЕБЕ ДОЛЖЕН. ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ?
— Я хочу, чтобы ты убрал отсюда свою тушу, — заявил я. — И чтобы ты помнил, что я в любой момент могу попросить тебя об услуге. Как по-твоему, это будет справедливо?
— ВПОЛНЕ, — согласился Гарлеон. — МОГУ Я ЗАДАТЬ ТЕБЕ ВОПРОС?
— Валяй, — разрешил я.
— КТО НА САМОМ ДЕЛЕ УБИЛ ГРАМОДОНА?
— Я пока не знаю, но у меня есть личные причины для того, чтобы внести в этот вопрос ясность.
— ПОНИМАЮ. ТЫ ОТДАШЬ МНЕ УБИЙЦУ?
— Ты сейчас не в том положении, чтобы требовать.
— Я НЕ ТРЕБУЮ. Я ПРОШУ.
— Я не даю тебе никаких обещаний, Гарлеон, — сказал я. — Я еще не знаю, как поступлю с тем, кто убил твоего племянника и попытался свалить на меня всю вину. Но ты должен оставить графа Осмонда и его людей в покое, а также прекратить поиски убийцы. Если наши с тобой пути в этом деле пересекутся еще раз, то второй нашей встречи ты не переживешь.
— ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО. КРОВЬ ДРАКОНА ТРЕБУЕТ ОТМШЕНИЯ.
— Если ты меня не послушаешь, кому-то из твоих родичей придется мстить уже за двух драконов, — сказал я.
— ОБЕРОН ОТДАЛ БЫ МНЕ УБИЙЦУ.
— Я — не Оберон, — сказал я. — И с убийцей я разберусь сам.
— ОН ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ. ОН И ТОТ, КТО ИЗГОТОВИЛ КОПЬЕ, УБИВШЕЕ МОЕГО ПЛЕМЯННИКА, ЕСЛИ ЭТО БЫЛИ ДВА РАЗНЫХ ЧЕЛОВЕКА.
— Я займусь этим сам, — повторил я. — И расскажу тебе, чем кончилось дело, если ты будешь хорошо себя вести. В противном случае мы можем сразиться прямо сейчас.
— ПОВЕЛИТЕЛЬ МОЛНИЙ НЕ ДЕЛАЕТ ТЕБЯ НЕУЯЗВИМЫМ, РИНАЛЬДО.
— Если ты на самом деле так думаешь, то почему мы все еще не сражаемся?
— ПОТОМУ ЧТО Я ВЕРЮ, ЧТО ТЫ НЕ УБИВАЛ ГРАМОДОНА, И У МЕНЯ НЕТ ПРИЧН БИТЬСЯ С ТОБОЙ СЕЙЧАС.
НО ЕСЛИ ТЫ УКРОЕШЬ ОТ МЕНЯ ЕГО УБИЙЦУ, КТО ЗНАЕТ…
— Ты мне должен, — напомнил я. — Ты сам это признал.
— МОЙ ДОЛГ ЗА ОСКОРБЛЕНИЕ, КОТОРОЯ Я ТЕБЕ НАНЕС, ВЕЛИК, — признал Гарлеон. — НО МОЙ ДОЛГ ПЕРЕД МЕРТВЫМ ПЛЕМЯННИКОМ ЕЩЕ БОЛЬШЕ.
— Хорошо, что ты так ценишь родственные чувства, — сказал я. — Давай договоримся так. Ты дашь мне месяц на поиски убийцы. Если мои результаты тебя не удовлетворят, то ты сможешь попробовать заняться этим самостоятельно.
— ХОРОШО, — сказал Гарлеон. — ЭТО СПРАВЕДЛИВО. ЕСЛИ ТЫ НАЙДЕШЬ УБИЙЦУ И ПОКАРАЕШЬ ЕГО, МОЙ ДОЛГ БУДЕТ ЕЩЕ БОЛЬШЕ. ЕСЛИ ТЫ ОТДАШЬ УБИЙЦУ МНЕ, ОН БУДЕТ ВОИСТИНУ БЕЗРАЗМЕРЕН. НО ЕСЛИ ТЫ ПОПЫТАЕШЬСЯ УТАИТЬ ЕГО ОТ МЕНЯ, МЫ БУДЕМ ДРАТЬСЯ.
— Договорились, — сказал я. — А теперь лети отсюда. У меня уже уши от твоего грохота болят.
— ДО СВИДАНИЯ, РИНАЛЬДО.
— Не раньше, чем через месяц, Гарлеон.
И он улетел.
Глава двадцать шестая,
в которой главные герои ненадолго возвращаются в Город Людей, чтобы потом покинуть его навсегда
Ветром от своих крыльев дракон может сбить с ног не только человека, но и боевого рыцарского коня, у которого ног, а соответственно, и устойчивости, в два раза больше, однако когда надо, они способны взлетать очень аккуратно. Я не почувствовал ни малейшего дуновения ветерка, когда дракон поднялся в воздух, заложил прощальный вираж над Городом Людей и унесся прочь.
— Я в отпаде, красавчик, — сообщила мне Карин. — Я думала, ты чокнулся, когда говорил, что собираешься запугивать дракона, но у тебя действительно получилось. Я начинаю верить в чудеса.
— Вы мыслите в правильном направлении, — сказал я.
— Что у тебя с рукой? — вдруг спросила она. А что у меня с рукой? Должно быть, Карин только сейчас заметила, что рукоять Повелителя Молний обхватывают только четыре пальца.
— Производственная травма, — сказал я. — Мы выясним все подробности позже, потому что сейчас у нас будут гости.
Из ближайшего лесочка, расположенного всего в сотне метров, выезжали конные воины. Сэр Ралло и его отряд.
Я развернулся к ним лицом, не убирая меч в ножны, но опустив его к земле, и ждал, пока они спешатся.
Сэр Ралло был в полной боевой броне, словно он готовился к бою. Интересно, с кем он собирался драться? Скорее всего, рыцарь надел ее просто из предосторожности.
Подойдя к нам с Карин, он снял шлем и взял его на изгиб правой руки. А ведь он не левша, вспомнил я, и не сможет биться левой. Значит, хвататься за меч он не станет.
Сэр Ралло явно не знал, что ему теперь следует делать и как себя со мной вести.
— Ваше величество… — начал он.
— Ты — не эльф, Ралло, — перебил его я. — И я не твой король. Так что можешь обращаться ко мне, как раньше.
— Я…
— Мы с Гарлеоном уладили наши разногласия, — снова перебил его я. — Если ты слушал внимательно, а я думаю, что ты так и делал, ты это знаешь. Гарлеон считает меня невиновным в смерти племянника, и он дал обещание, что оставит в покое людей графа Осмонда. Как ты думаешь, Ралло, этого будет достаточно для графа? Потому что если ты хочешь продолжать бодаться со мной, подумай об истинном размере моих рогов.
Гарлеон считает меня невиновным в смерти племянника, и он дал обещание, что оставит в покое людей графа Осмонда. Как ты думаешь, Ралло, этого будет достаточно для графа? Потому что если ты хочешь продолжать бодаться со мной, подумай об истинном размере моих рогов.
— Граф Осмонд — разумный человек, — сказал сэр Ралло, который тоже был разумным человеком. — Думаю, у него не будет к тебе претензий, когда он узнает, что его владениям больше не грозит нашествие дракона, и что ты не имеешь никакого отношения к смерти Грамодона. Но я не могу понять, что ты, черт побери, делал в нашем графстве, Ринальдо?