Хорошо бы эти юные кандидаты на поступление в орден сизого носа, не обратили на меня внимание. Хотя, пьяницам иногда свойственна поразительная наблюдательность и памятливость.
Я надеялся, я сильно наделся, что мне повезет и эти юнцы меня не запомнят. В конце концов, должно мое невезение когда?то кончится? Хорошо бы это было сейчас. По закону компенсации… Впрочем, кроме закона компенсации, есть еще и закон подлости.
Когда развеселая компания осталась позади, я ускорил шаг. Мне нужно было как можно скорее выйти из парка. Убежища в нем мне не найти. А вот в городе мне может и улыбнуться удача. Какой?нибудь рассеянный, состоятельный посетитель вполне мог, возвращаясь в большой мир, забыть закрыть дверь своего дома на замок. И если он не вспомнит об этом, и не вернется в ближайшие восемь часов, я смогу отоспаться. Конечно, шансы на это ничтожно малы. Но что же мне остается? Сдаться? Поднять лапки кверху? Ну нет, этого они не дождутся.
Таким образом, мне надо как можно скорее попасть в город.
Я снова пошел быстрее. Тропинка вывела меня к памятнику Питри Джерва, автора знаменитого романа «Голодный желудок». У подножия скульптуры, на скамейке, сидела влюбленная парочка. Парень и девушка с увлечением предавались тому, чему предаются все влюбленные идиоты, в самых подходящих и неподходящих для этого местах, а именно целовалась.
Над головами у них летал кругами довольно изящно сделанный голубок. К лапкам его был привязан плакатик «Просьба, не беспокоить». В тот момент когда я проходил мимо скамейки, правая рука парня переместилась со стройной талии девушки несколько ниже. Видимо, это действие несколько превышало обычный репертуар ласк влюбленных, потому что девушка попыталась отодвинуться от кавалера и тихо вскрикнула. Впрочем, уже мгновением позже она покорилась и снова приникла к губам возлюбленного.
Я покачал головой.
Ну ладно, хоть этим?то нет до меня никакого дела. У них, кажется, и своих забот хватает. Однако, какого черта они заявились в кибер? Вволю нацеловаться? Неужели этим нельзя было заняться там, в реальном мире? Зачем для такого простого занятия нужно было надевать личины? Хотя… Кто знает, может быть, эти прекрасные влюбленные на самом деле там, в большом мире — мультимиллионеры, может быть им там лет по семьдесят? Может быть, личины, которые я сейчас увидел, на самом деле приобретены в обход всех законов? Снова пережить ощущения молодости, вновь почувствовать себя молодым и красивым. Мир киберов может предоставить и такие удовольствия. Но не просто за деньги, а за очень большие деньги. Реально, такое себе могут позволить только немногие, очень немногие.
А может быть, это вовсе и не посетители, а творение одного из кукарач, решившего что памятник знаменитого писателя нуждается в некоем дополнении? Пройдут годы, десятилетия, а эти двое, пока не кончится питающая их энергия все так же будут сидеть на этой скамейке и целоваться. Поскольку действия их не отличаются сложностью и многообразием, а стало быть не требуют большого расхода энергии, все это может продолжаться очень долго…
Боже, дались мне эти влюбленные? Да не до них сейчас. Решить бы свои проблемы. Если точнее, то для начала всего лишь одну — найти дом в котором можно спокойно отоспаться.
Я уже был возле ажурной арки украшенной огромными, размером с футбольный мяч цветами, собственно являющееся выходом из парка, когда на меня навалился второй приступ сонливости.
Он больше не пытался ко мне незаметно подкрасться. Он накатил на меня словно цунами, навалился, попытался поглотить, унести с собой, туда где так заманчиво плескались теплые моря бесчувствия, укрытые туманом беспамятства, властно взял меня за плечо, даже не намекая, а громко и весомо, с позиции силы, говоря что если я ему не покорюсь, он сотрет меня в порошок.
Даже не так. Нет. Это был не приказ. Это был рев и в нем чувствовалась такая неодолимая ярость, что сопротивляться ему не смог бы наверное никто. Ну, разве что я. И не потому что я такой крутой. И не потому что я такой сильный. Просто, я спасал свою жизнь, а когда дело касается спасения собственной жизни, любой обычный человек может стать и крутым и сильным. Если, конечно успеет осознать что от него требуется именно это.
Я успел. Осознал. Оказал сопротивление. И меня, хотя и порядочно потрепало, но все же не смыло.
Наверное, для какого?нибудь постороннего наблюдателя, это выглядело даже забавно. Как же, самый обыкновенный посетитель, вдруг, ни с того ни с сего стал выписывать ногами причудливые фигуры, то и дело норовя завалиться на бок, при этом наверняка треснувшись головой об одну из колон, поддерживавших арку. Меня мотало из стороны в сторону, словно белье на сильном ветру. Одна нога так и норовила поставить другой подножку. Глаза сами собой закрывались. Но я все же выдержал, и остался на ногах. А потом приступ кончился и я смог оглядеться.
Посторонних наблюдателей к счастью не было. И я уже видел крайние дома города. Они были так близко, что казалось, до них можно дотянуться рукой. Все?таки я обернулся, чтобы еще раз взглянуть на парк. И сделал это вовремя, как раз в тот момент когда неизвестно откуда появившийся ветер принес из парка запах свежих цветов, такой сильный и пьянящий, которого я никогда там, в реальном мире не ощущал. Но это было не все.
Но это было не все. Потому что вслед за запахом ветер принес из парка древесный лист, и тот, словно ставя невидимую печать, на мгновение прилепился к моей щеке, чтобы потом, сорваться с нее и согласно воле ветра унестись дальше, унестись прочь.
И это прикосновение, и эта оставшаяся на моей щеке невидимая печать вдруг странным образом породили одну простую мысль, совсем не нужную мне в данный момент, но почему?то от этой мысли мне стало легче. Может быть потому что от нее, тоже веяло сочным, цветочным запахом.