— Чем же ты занимался этаким, спрута тебе в портки?
— Да так, знаешь… Участвовал в военном походе, брал приступом замок, своей рукой сразил смертельно опасного чернокнижника… в жестокой схватке, между прочим! Ну и еще разорил капище гангмаропоклонников… Короче говоря, было весело, я давно так не развлекался — с тех самых пор, когда мы в Ливде разделались с бандой грабителей. Так что, пока ты здесь отдыхал, я совершил множество подвигов.
Лотрик раскрыл было рот, но, должно быть, не смог сразу подыскать нужных ругательств и промедлил. Тут появился Эфин. Наскоро поздоровавшись с Томеном, купец выразил уверенность, что участие Лотрика Кореля в расследовании необходимо позарез, потому что ущерб, который наносит торговым сделкам длинный язык почтенного мастера Кореля, не поддается описанию. Шкипер выслушал эту тираду без малейшего смущения и, как пив чем не бывало, обратился к магу:
— Ну что, Пекондор-перекинь-через-забор, идем в здешний кабак? Расскажешь мне, каких таких чернокнижников ты умудрился сыскать в этом захолустье…
* * *
Эгиларское питейное заведение оказалось маленьким, скромненьким, благопристойненьким — как и весь этот город. Даже хозяин заведения показался Томену уменьшенной копией настоящего кабатчика — такого, к примеру, как Ромгиль Брюхо, владелец «Морской птицы», пузатый жизнерадостный здоровяк. Томен всегда считал, что красное щекастое лицо за стойкой пивной — лучшая реклама заведения… А здешним шинкарем был тощий сутулый низкорослый субъект неопределенного возраста. Вина он не держал, и Томену пришлось довольствоваться какой-то местной наливкой подозрительно бурого цвета. Лотрик, как обычно, заказал пива и, буркнув: «За удачу!» — припал к кружке. Томен молчал. Вообще в кабаке было тихо — маг с приятелем оказались единственными посетителями в этот ранний час.
Шкипер выпил пиво, рыгнул и, обернувшись к стойке, знаком потребовал вторую кружку. Кабатчик послушно поспешил исполнить заказ.
Томен осторожно отхлебнул незнакомый напиток и ухмыльнулся:
— Я вижу, ты уже обучаешь местных на свой лад?
— Ты о чем?
— О хозяине этого заведения.
Он уже понимает твои жесты?
Оба, не сговариваясь, взглянули в угол, где хозяин задумчиво переставлял кружки на полке, в зал он даже не глядел. Должно быть, решил, что второй кружкой шумливый посетитель удовольствуется.
— А ну его. Скучный тип, даже поговорить с ним не о чем. Я его спрашиваю: «Почему, мол, твоя пивнуха никак не называется?» А он мне: «А зачем? Моя пивная — единственная в городе». Ну и что, что единственная? Все равно должна называться, Гангмар меня дави! «Морская птица» — тоже единственная в Мирене, ну так что ж? Скучный, в общем, тип. Ну и Гилфинг и ним… Скажи лучше, что у тебя? Как в замке-то?
— В замке… — Томен задумчиво повертел в руках стакан. — В замке довольно сложно…
— Ладно, рассказывай! — потребовал Лотрик, не забывая прихлебывать пиво.
Томен коротко перечислил факты, которые удалось выяснить в Марноте. Выслушав приятеля, Лотрик грохнул опустевшей кружкой о стол, потом смутился и, покосившись на невозмутимого хозяина, тихим голосом заявил:
— Ну и чего тут думать? Этот малый, Руватег, травит старичка. Хочет завладеть наследством. Дело ясное!
— Ясное?
— Ясное! А что, скажешь, не так?
— Может, и так… — Томен задумчиво уставился в свой стакан. — Может, и так… но сказать этого я не могу. Старик в племяннике души не чает, ли какие у меня, собственно, доказательства? Никто не видел, чтобы Руватег сам смешивал яд… Да и наследник не он, а Ройбер. Чего он добьется со смертью сэра Эрлона? Нуда, он из третьего станет в Марноте вторым лицом. Но сейчас он вертит больным стариканом как хочет, а Ройбер вряд ли будет таким покладистым сеньором. Так что и мотивов преступления как будто нет.
— Ну так ведь это он мутит воду! Он же всем напел, что старика прокляли! Ясно ж, зачем — подозрения от себя отводит.
— И даже настоял, чтобы пригласили чародея из Мирены, а?.. Это еще не улика. Нет, мне нужны доказательства понадежней. Ты же не представляешь, Лотрик, какая там жизнь, в замке. Обитатели Марнота не просто ограждены каменными стенами, они заключены в них, замурованы. Они отрезаны от Мира, они понемногу врастают в камень, становятся частью замка. Представляешь? Живут, месяцами не покидая кольца укреплений, не видя незнакомых людей. Словно в маленьком мирке. Руватег — третий человек в Марноте, и чтобы какой-то пришлый объявил его предателем? Обвинил в покушении на сеньора… Нет, Лотрик, не выйдет. Я же для обитателя Марнота — просто никто. У меня нет места в их мире. Нужны доказательства… Да и то придется действовать очень осторожно. Жизнь пришельца в замке стоит недорого, гораздо меньше доброго имени ок-Марнота, понимаешь?
Шкипер задумался.
— И что ж ты станешь делать? — изрек он наконец.
— Нанесу визит здешнему аптекарю. Я слышал, здесь, в Эгиларе, есть какой-то знахарь… или аптекарь, или кто-то этом роде. Если где-то и можно раздобыть снадобья, так это у него. Ты знаешь, где аптека?
— Знаю. Хочешь, сейчас же к нему сведу?
— Сейчас я хочу отдохнуть. У тебя можно поспать часок-другой? Как вас вообще разместили? И торговля-то — идет?