— Что еще теперь? — убитым голосом пробурчал лейтенант. В сопровождении Эккарта, Маши и андроида он пробрался, спотыкаясь о ноги остальных, из помещения для отдыха пилотов в отделение связиста, устроился в кресле, предложив Ельцовой присесть на подлокотник, и посмотрел на указанные Цезарем экраны.
Видеокамера № 7 следила за коридором и шлюзом грузового отсека корабля. Казаков заметил только мелькнувший черный силуэт и перевел взгляд на девятый монитор.
Казаков заметил только мелькнувший черный силуэт и перевел взгляд на девятый монитор.
— Он уходит, — откомментировал Бишоп. — Уходит от чужих. В колонии ему будет одиноко, но спокойно. Зверь просто уляжется спать, дожидаясь лучших времен. Он нас боится не меньше, чем мы его.
— Да-а… — выдохнул Казаков, наблюдая.
Камера показывала, как Иной, осторожно перебирая лапами и щупальцами, выбрался из коридора в грузовой отсек («Цезарь» мгновенно захлопнул переборку, отгораживая существо от основных помещений корабля), дернулся, заслышав за своей спиной металлический лязг опустившейся двери, и вытянулся вперед, оглядывая помещение. Платформа, на которой стоял гусеничный вездеход, с тихим шипением пневматического привода коснулась снега, открыв Иному широкие ворота — он мог беспрепятственно покинуть «Цезаря».
Зверь нехотя слез с потолка, случайно задев корпусом одну из ламп дневного света и разбив ее, постоял, водя мордой из стороны в сторону, и шагнул вперед. Черная лапа утонула в снежном покрове.
Было видно, как Иной медленно идет в сторону базы, от которой его отделяло не меньше сотни метров — расплывчатая клякса абсолютной черноты на белом поле. Один раз зверь обернулся, замер, и микрофон видеокамеры донес до людей его писк.
— Кажется, — полушепотом сказал Бишоп, вслушиваясь, — этот крик выражает отрицательные эмоции. Мы ему не понравились.
— Он нам тоже, — скривил губы Казаков. — Колонию придется уничтожить. Мы не должны оставлять в живых это чучело.
— Некогда! — Сержант Фарелл сидел за штурвалом челнока, глядя, как начинают оживать системы управления и навигации. На центральном мониторе появились слова:
ПРЕДПОЧИТАЕТЕ РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ИЛИ СЛЕДУЕТ ВКЛЮЧИТЬ АВТОПИЛОТ?
— Предпочитаю ручное, — громко и весело сказал Фарелл. — Когда еще придется управлять такой машиной? Господин лейтенант, пока прогреваются двигатели, я прошу всех спуститься вниз. Сейчас там безопасно и есть кресла. Пристегнитесь.
— Ненавижу пилотов, — доверительно прошептала Маша на ухо Казакову. — Воображаю, какой это будет старт! Нас всех разотрет по стенкам, несмотря на систему, снижающую воздействие перегрузок…
— Да плевать, — небрежно отмахнулся тот. — Главное — мы убираемся отсюда.
Спустя восемь минут многотонный «Юлий Цезарь», подняв двигателями настоящую снежную бурю, оторвался от поверхности Сциллы, на мгновение завис в воздухе и сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее начал скользить вперед, постепенно набирая высоту. Далеко за кормой остались разбитые желтые цилиндры строений S-801, черные базальтовые скалы да запорошенные снегом остовы «Триглава» и американского «Гурона».
Пока что человеческие потери экспедиции не превышали допустимого минимума. Погиб один член экипажа — сгоревший на «Триглаве» капитан Реммер — и незадачливый американский полковник из группы «Апач».
Иной, попутно забив встретившееся громадное насекомое, нашел вход в ледяные пещеры, поудобнее зацепился за скользкий свод, свернулся клубком и попытался заснуть. Температура его тела медленно понижалась. Снов он не видел.
* * *
К хорошему очень быстро привыкаешь.
«Цезарь», если смотреть непредвзято, по всем параметрам вполне подошел бы и для личного корабля главы государства.
А что? Навряд ли этим малым рейдером побрезговали бы президент Соединенных Штатов, английский король или придирчивый германский кайзер. Комфортная обстановка, все мыслимые удобства, великолепная защита и не менее качественное техническое оснащение.
Маша была не права, заподозрив Ника Фарелла в лихачестве, которое могло быть спровоцировано обладанием столь потрясающим кораблем — какому же пилоту не захочется проверить все качества рейдера, от скоростных до аэродинамических? Ник, однако, позволил себе одно-единственное чудачество: он повел «Цезаря» в космос не по параболической кривой, а почти вертикально. Амортизация кресел и комплекс искусственной гравитации сделали все, чтобы пассажиры не чувствовали излишних перегрузок, но Маша подумала про себя, насколько неприятно ощущать свой желудок отделившимся от тела и несущимся вслед в нескольких километрах за кормой судна.
«Цезарь», словно бы походя минуя вторую космическую скорость, без осложнений и трудностей прошил атмосферу ледяной планеты. От момента взлета до выхода в вакуум прошло не более семи минут. Двигателей практически не было слышно — только отдаленное гудение, сопровождающееся мягкими взревываниями при активации системы очередной ступени. Для такого крупного корабля это было необычно. Видать, истинный владелец «Цезаря» и движки поставил на свое детище самые новые — очень может быть, что их еще только проектировали и испытывали в каком-нибудь ужасно секретном конструкторском бюро Америки, Европейского сообщества или России.