Когда все успокоилось, лейтенант огляделся. Водонапорного комплекса как не бывало, равно и половины соседнего здания. Россыпь обломков на земле. Проехать, впрочем, можно — они лежат не одной грудой. На улице воды едва не по колено, но она постепенно убывает, заливаясь в полуподвальные помещения окружающих зданий. Самое главное, что стал прекрасно виден корпус администрации, действительно ничуть не пострадавший, — только кучи дымящегося пластика и покореженных металлоконструкций у стен.
— Можно будет расчистить, — сказал Ратников, вглядываясь. — Видишь, они подперли центральный вход в дом бульдозером? Если машина заведется, мы ее отгоним и заодно… Кстати, Сергей, в водокачке сидели две твари. Больше не сидят.
Он ткнул пальцем в экран детектора движений.
— Осталось семнадцать, — согласился Казаков. — С приятелем Бишопа — восемнадцать. Противник несет ощутимые потери.
— Вот еще один. — Сержант показал на синюю точку, замигавшую почти в самом центре экрана индикатора.
— Сержант показал на синюю точку, замигавшую почти в самом центре экрана индикатора. — Сидит прямо перед нами, скотина. На крыше здания напротив.
Казаков убрал защиту с окон транспортера, взял бинокль и пригляделся. Знакомый силуэт — Мистер Пиквик хоронился от взрыва за бордюром, окружавшим крышу административного корпуса. Как ни удивительно, но в округе было тихо. Иные делали вид, будто их здесь и вовсе нету.
«Что они могут замышлять? — недоумевал лейтенант, обеспокоенно посматривая на детекторы и определители живой биомассы. — Почему животные затихарились? Солнце еще не зашло? Да они могут действовать в любое время суток, просто ночь для Иных предпочтительнее. Или рассчитывают провести массированную атаку? Хотя, скорее всего, они поняли, что воевать с нами бесполезно».
— Берген! — Казаков снова позвал командира наемников.
Ответ пришел через пять секунд:
— Сэр?
— Начинаем расчистку центрального входа. Будьте готовы. Кстати, кому пришла в голову дурацкая идея поставить бульдозер у дверей?
— Не помню, сэр. Мы решили, что это будет дополнительной защитой от тварей.
— Хорошо, ждите. Как только уберем чертов трактор, начинаем.
* * *
Маша решила, что сегодня больше не стоит ничему удивляться. Она сподобилась покататься на настоящем Ином-хищнике, твердо уяснила для себя, что черные зверюги — разумные существа, Бишоп — гений, а террористы вовсе не такие кровожадные людоеды, какими их принято изображать в средствах массовой информации. Правда, Маша ошибалась в одном: вояки, с которыми ей пришлось организовывать эвакуацию людей из Айрон-Рока, хоть и подпадали под уголовную статью, красочно повествующую о терроризме, захвате чужой собственности и заложников, но на самом деле не проповедовали экстремистской идеологии «Нового джихада», а просто выполняли свою (пускай и неприглядную) работу.
Сержант Олаф Берген — в далеком прошлом датчанин, а теперь «гражданин мира» — Маше в чем-то понравился. Человек точно знал, чего он хочет от жизни, умел по-своему, но эффективно разбираться в сложных ситуациях и, прежде всего, был исключительно практичен.
— Мисс, понимаю, что условия ставить глупо, — сказал Олаф после первого разговора с Казаковым, — но я должен.
Ельцова театрально подняла бровь. Ей понравилось исполнять роль «Железной Леди», за которую, видимо, ее приняли террористы. Даже эти громилы были изумлены тем, что женщина в одиночку (андроида за боевую единицу они не принимали) пробралась в корпус, ничуть не испугавшись Иных. Приблизительный ход мыслей наемников можно было себе представить: «Если у этих подозрительных коммерсантов из Восточной Европы женщины такие, то каковы же мужики?» Олаф, вероятно, исходя из этой посылки, общался с лейтенантом Казаковым очень уважительно.
— Условия? — удивленно переспросила Маша.
— Первое: вы не станете требовать с нас денег, — заявил мистер Берген. — У нас их просто нет. Джихадовцы дали аванс, но я не думаю, что вам его хватит. Посудите сами, мисс — вы владеете навороченным кораблем, конструкцию которого Ясур даже не сумел опознать, биороботом… Такие Бишопы стоят безумных денег. У вас лучшая аппаратура, какую я только видел. Что я могу заключить? Наши деньги для вас — мизер. Плюнуть и растереть. Или вы из принципа?
— Бог с ними, с деньгами, — отмахнулась Маша.
— Не нужны. Еще условия?
— Вы дадите нам уйти раньше, чем явятся официальные власти и военные Европейского сообщества. Как мы будем удирать — это дело только наше. Главное — не препятствуйте. Но если мы попадемся, обещаю, что мои ребята будут твердить: «Кто такие — не знаем, общались мало, имена неизвестны, улетели неизвестно куда». Согласны?
— Поговорите с господином лейтенантом…
Олаф поговорил. Как ни странно, Казаков ответил согласием. В конце концов, он не полицейский, и у него сейчас конкретное задание, отвлекаться от которого не следует.
Итак, наемник объяснил Маше, что в данный момент в здании находятся семьдесят пять местных, то есть заложников, и шестнадцать боевиков — господин Ясур и его первый заместитель Мораддин уже не в счет. Единственно, число наемников в ближайшие минуты сократится еще на два человека.