— Тайное поселение, — любезным шепотом добавил Казаков.
— Именно! Планет двенадцать. Поскольку район этого созвездия находится на отшибе и за пределами внешнего обитаемого кольца, официально зарегистрированных колоний здесь нет. Встает вопрос — где может обитать человек, не подвергая себя особому риску в виде мощного солнечного излучения, капризов погоды, перепадов температур или вулканической активности?
— Наверное, — робко вставил медтехник, — нужно сразу отбросить самые дальние планетоиды. Очень холодно?
— Сообразительный молодой человек, — улыбнулся доктор Гильгоф. — Далеко пойдете. Еще мнения?
— Люди не могут жить на газовых гигантах, а их здесь целых пять, — высказался немецкий обер-лейтенант.
— Но на их спутниках — вполне, — дополнил Казаков. — На спутниках Юпитера в нашей Солнечной системе полно колоний.
— Еще? — наклонил голову ученый.
— На двух планетах, располагающихся ближе всего к звезде, — высказалась Маша. — Чрезвычайно мощный фон излучения и, в отличие от миров на периферии системы, там невероятно жарко. Словно на Меркурии.
— Пять баллов, — согласился доктор. — Что же в таком случае остается в активе? Из полной дюжины спутников Гаммы Феникса мы вычитаем пять газовых шаров, две жарких и три холодных планеты, и получается…
— Два искомых мира! — радостно воскликнул Ильин. — Верно?
— Да, — удовлетворенно кивнул Гильгоф и, поводив мышкой по столу, выделил изображения двух достаточно крупных сфероидов. — Прошу любить и жаловать. Планеты LV-932 и LV-934. В миру носят запоминающиеся названия Сцилла и Харибда. Остальные объекты этой звездной системы тоже называются по именам всевозможных мифологических чудовищ. Видимо, первые исследователи были изрядными знатоками древнегреческих и римских баек о монстрах.
— Между прочим, — преувеличенно зловещим голосом заметил лейтенант, — Иных впервые нашли на планете, называвшейся Ахерон. Ни о чем не говорит?
— Только о скудости человеческой фантазии, — отмахнулся Гильгоф. — Хотя ассоциация великолепная — путешествие от Ахерона к Сцилле и Харибде. У человека с воображением мороз по коже будет драть от подобного сочетания. Слушайте дальше…
Картинка, разделившись на две части, значительно увеличилась. При осмотре можно было видеть, что Харибда является красновато-бурой планетой, несколько смахивающей на Марс с крайне нестабильной атмосферой и двумя гигантскими шапками льда на полюсах.
— Эта красная красавица, — увлеченно повествовал Гильгоф, — теоретически подходит для колонизации. Газовоздушная смесь содержит кислород и азот, есть вода. Температурный режим неплох, особенно на границе субтропической и полярной зон. Суточные перепады всего в пятьдесят-шестьдесят градусов…
— Ничего себе «неплох»! — возмутился доктор Логинов. — Днем вас зажарят, а ночью вы замерзнете! Что же там творится на экваторе?
— В полдень, — пояснил ученый муж из таинственной «Калуги-9», — температура повышается до ста пятидесяти градусов по шкале Цельсия.
— Днем вас зажарят, а ночью вы замерзнете! Что же там творится на экваторе?
— В полдень, — пояснил ученый муж из таинственной «Калуги-9», — температура повышается до ста пятидесяти градусов по шкале Цельсия. Можно отправляться загорать. Кроме того, Харибда славна тектонической нестабильностью, громадными вулканами — хотя именно благодаря им на планете кислородная атмосфера — и невероятно мощными ураганами. Лабораторию там, конечно, спрятать можно. К примеру, в районе полюсов на снежно-ледяных куполах. Температура почти постоянная, то есть близка к абсолютному нулю.
— Смеетесь? — фыркнул Казаков. Он все с большей внимательностью приглядывался ко второй планете, медленно вращавшейся на экране. — Да никакие конструкции не выдержат таких температур!
— Итак. — Гильгоф не обратил на него никакого внимания и, взяв лазерную указку, направил красноватый лучик на LV-934. — Теперь перейдем к не менее симпатичному чудовищу Сцилле. Будь я на месте руководства «WY» или любой другой, не менее серьезной организации, построил бы исследовательский комплекс именно здесь.
— Объясните, — попросил молчаливый немецкий обер-лейтенант.
— Очень просто. — На лице Гильгофа появилось вдохновение. — Да, планета холодная. Да, количество солнечной энергии, получаемой ею, минимально. Но есть множество располагающих к себе факторов. Кислородно-азотная атмосфера, как самый главный параметр существования наших, человеческих организмов. Во-вторых, Сцилла — старая планета, полностью сформировавшаяся. Никаких вулканов, никаких подвижек земной коры, а следовательно, землетрясений, крупных оползней и прочих связанных с ними неприятностей. В связи с малым количеством испарения с поверхности и холодным воздухом циклоны и антициклоны спокойны. Серьезные бури возникают только в районе экватора. Скалы покрыты снегом и льдом. Есть развитая жизнь. Мария Дмитриевна, может быть, вы что-нибудь добавите из своей области знаний? Как ксенобиолог?
— Ну-у… — Маша подняла глаза к потолку, вспоминая все сведения о системе Гамма Феникса. — Не ошибусь, если скажу, что Сцилла очень давно породила свою жизнь в виде некоторого количества безопасных для человека вирусов, паразитирующих на растениях и водорослях. Океаны крупные, однако находятся под коркой льда, отчего вода на несколько градусов теплее… Последний раз исследовательская экспедиция с Земли была на LV-934 лет двадцать назад. Они нашли кое-что по мелочи…