— И с кем? — спросил я. — Чем ты так грозен?
— При чем тут я? — промолвил ирмурянин. — Я говорю не про себя. Ты понимаешь?
И я кивнул.
Кажется, он и в самом деле не врал. По крайней мере, вот сейчас у меня такое ощущение было. Вот только отпускать его я не хотел. Уж больно удачный случай.
Скример? Да, опасно, но можно рискнуть. Если он в меня не выстрелил сразу, то не выстрелит и сейчас. Конечно, если его к этому не сильно провоцировать. Но провоцировать его я не собирался. А вот уговорить…
— И все-таки, — сказал я. — Советовал бы тебе сдаться. Если ты думаешь улететь на…
— Нет, ты не понимаешь, — прервал меня он. — Реально что-то могу сделать только я. У него бывают ошибки, моменты слабости. Он не всемогущ. И вот тогда… Но сделать это должен я сам, поскольку надо еще и спасти ее … ее …
И тут все кусочки головоломки, постепенно накапливавшиеся у меня в голове, пришли в движение, сложились, и я с беспощадной ясностью понял, кто стоит передо мной, а также что именно происходит в инопланетном районе Бриллиантовой. А еще я понял, что можно предпринять, поскольку был способ, была возможность помочь этому стоящему напротив меня, этому мыслящему, запутавшемуся в своих страшных проблемах и неспособному их без чьей-то помощи решить.
— Послушай, — сказал я, машинально делая шаг вперед.
— А что, если ты все-таки…
— Стой! — крикнул ирмурянии и вскинул опустившуюся было руку со скримером, снова прицеливаясь в меня.
— Ты не понял, — сказал я. — Я не собираюсь более к тебе приближаться. А вот помочь тебе могу. И даже есть…
— Только я и более никто! — воскликнул ирмурянин, — Как ты не понимаешь? И помочь мне ты можешь только одним образом. Если перестанешь меня преследовать.
А я хотел ему возразить, но не успел. Как раз в это мгновение один из подчиненных гиперинспектору охранников, длинноногий, смахивающий на кенгуру мульдиец, как потом выяснилось, предположивший, что я преследую преступника, и, благодаря отменному чутью, повторивший весь мой путь до сада сиреневых формулинок, перепрыгнул через забор. Еще в прыжке он увидел нацелившего на меня скример преступника и выстрелил навскидку. Выстрел его попал точнехонько в цель и уложил ирмурянина на месте.
20
Официантка-эрфийка разгрузила на наш столик последний поднос и, пожелав нам приятного аппетита, тихо отошла в сторону.
Мы молча приступили к еде. Минут через десять гиперинспектор отодвинул в сторону пустую тарелку и сказал:
— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте.
— Не паясничай, — буркнул я.
— А я и не паясничаю. И вообще, как можно заподозрить в несерьезном отношении такого высокого чина, как я? Мне по штату не положено обладать чувством юмора.
Я хмыкнул.
Ох, не нравился мне этот высокий чин. Что-то он явно не договаривал.
— Гиперинспектор имел в виду, что вторым ирмурянином была самка, — промолвил Дагай Каача, тоже отодвинув от себя пустую тарелку и откинувшись на спинку стула. — Та, которую настоящий преступник убил возле посадочного бота. А наш ирмурянин этого не знал и, продолжая верить, будто спасает свою возлюбленную…
— Да откуда вы это знаете? — спросил я. — Будь это возможно определить по единственной, оставшейся от нее кости, мой помощник об этом мне бы сказал.
— Самка, самка, — промолвил Варето. — Все верно.
— Откуда известно? — гнул свою линию я.
— Не забывай, — улыбнулся гиперинспектор. — У меня свои источники информации.
— Может, они тебе сообщили еще что-то, мне не известное? — поинтересовался я.
— Не без того. Собственно, все это чрезвычайно просто. Я прикинул, что если есть посадочный бот, то значит, где-то на орбите есть и космический корабль. А если есть корабль, то неплохо было бы узнать, кому он принадлежит. Возможно, это поможет нам выяснить личность преступника.
— Ну и как? — жадно спросил назарунец.
— Я попросил у своего учреждения помощи, и мне ее предоставили. Корабль был найден, а владелец его установлен.
— Кем он оказался? — спросил назарунец.
— Этот корабль принадлежит ирмурянину, — промолвил я. — А иначе мы бы не сидели в ресторанчике, а с высунутыми языками ловили его владельца, находящегося здесь, на Бриллиантовой, и являющегося настоящим преступником.
— Почти угадал, — промолвил гиперинспектор. — Дагай Каач, у вас достаточно неплохо соображающий центурион.
— Плохих не держим, — буркнул назарунец.
Я хотел было ему сказать «пару ласковых слов», но воздержался. Сейчас пикировку затевать не стоило.
Сейчас пикировку затевать не стоило. Гораздо интереснее было вытащить из гиперинспектора любые сведенья, которые он, конечно, соблаговолит нам сообщить.
— Ну, так как? — спросил я. — Кому принадлежал корабль?
— Главной самке постоянного гарема нашего ирмурянина, — сообщил Еля Варето. — У ирмурян вообще-то довольно сложные семейные отношения, но этот титул является чем-то вроде звания любимой жены. Ну, вы понимаете…
— Еще бы, — скривил рот назарунец, — Преступник его шантажировал. Ромео шантажировали захваченной в плен Джульеттой.
— Да, — подтвердил гиперинспектор. — И, спасая ее, наш законопослушный торговец превратился в закоренелого грабителя.