— Вот это-то меня и беспокоит, — признался я. — Если учесть, что завтра большой аукцион.
— Ну конечно, — промолвил Мараск. — Большой аукцион. На планете будет проводиться самая крупная в году распродажа личинок. А кто-то пытается сделать так, чтобы инопланетный район Бриллиантовой остался без единственного способного передвигаться стража порядка. Кроме того, то же самое лицо устраняет непонятно с какой целью заявившегося на планету федерального агента, Зачем? Может, для того, чтобы ни один страж порядка не смог завтра помешать… чему?
— Если бы знать… — пробормотал я.
— Вот то-то, — назидательным тоном произнес Мараск. — Вот то-то. Кстати, ты не можешь сказать, для чего тебе вручили звезду центуриона? Может, для того, чтобы ты искал ответы как раз на такие вопросы? Тебе не кажется, что время стоять, облокотившись на барьер, и размышлять о своей невезучей доле давно кончилось? Нe пора ли заняться делом?
Вот таков он и есть, во всей своей красе, мой помощничек.
— Ладно, — промолвил я. — Мне и в самом деле пора прогуляться.
— Прогуляйся. Может, найдешь ответы на какие-то вопросы. И лучше бы ты их нашел побыстрее.
Чудовищным усилием подавив желание объяснить Мараску, что я думаю о таких, как он, занудливых, наглых и неблагодарных типах, я вышел на улицу и остановился, тщетно пытаясь нащупать в кармане сигарету, которой там, конечно, не было, да и не могло быть.
И все-таки Мараск был прав. Что-то затевается, что-то большое, и я, как центурион инопланетного района, должен попытаться это предотвратить. Любым путем. Иначе — грош мне цена.
8
С той стороны, где все еще шла репетиция завтрашнего карнавального шествия, доносились усиленные мегафоном распоряжения, отдаваемые непререкаемым тоном, а также яростные проклятья и угрозы.
Это наводило на мысль, что неприятности бывают не только у меня одного.
И все же…
Стоявшая передо мной задача проходила по классу: пойди туда — не знаю куда, найти то — не знаю что. И сроку на исполнение было отпущено всего лишь до завтрашнего дня. А может, и того меньше? По идее, если страж порядка мешает проведению той или иной операции, то его стараются убрать непосредственно перед ее началом, для того чтобы власти планеты не успели заменить выбывшего кем-то другим. И если меня попытались убить именно сегодня, не значит ли это, что до начала преступной операции осталось всего лишь несколько часов, что она начнется уже сегодня?
Стоп, стоп… не слишком ли я разбежался? Так недолго и превратиться в параноика. Откуда это я взял, что на Бриллиантовой намечена какая-то преступная акция? Потому что меня пытался убить какой-то ирмурянин? А откуда я взял, что он прилетел на Бриллиантовую именно по мою душу, что затеял ссору, следуя некоему неизвестному мне преступному плану? Да и его соседство с убитым федеральным агентом можно тоже объяснить совпадением.
Следы на карнизе?
О, да, они есть. Но кто сказал, что их оставил именно ирмурянин? Может быть, это был предыдущий хозяин того самого номера, в котором он поселился, большой любитель гулять по карнизам и заглядывать в окна соседей.
Короче говоря, все, что мы вместе с Мараском напридумывали, пока можно легко объяснить самыми элементарными совпадениями, как известно, вопреки утверждениям отдельных очень уж здравомыслящих личностей, время от времени случающимся.
Нет, кончено, я должен быть готовым ко всему и расслабляться не стоит, но и носиться сломя голову, как мартовский заяц, тоже не надо. Самое главное — сейчас попытаться найти ирмурянина, но все, что мог для этого, на данный момент я уже сделал. Остается лишь ждать результатов. Ну и, конечно, держать ушки на макушке. Вдруг обнаружатся еще какие-то странные факты?
Кстати, насчет обычных дел. Может быть, мне стоит все же вернуться в магазин крабианина Имлука и продолжить прерванный было разговор о его поездке на побережье? А что, чем не мысль?
Я двинулся к магазинчику крабианина, но шагах в пятидесяти от него увидел Айбигель. Причем она была не одна, а с каким-то не виданным ранее мной типом, наверняка одним из этих богатеев, слетевшихся на большой аукцион. Голова у него была большая, а тело достаточно хлипкое, и поэтому я сразу же мысленно окрестил его «головастиком».
Костюм у головастика был сшит из очень дорогого материала, то и дело менявшего свой цвет, причем очередность и интенсивность оттенков была явно подобрана не обычным мастером-дизайнером, а специалистом экстра-класса. В этом я мог бы поклясться. Еще на запястье головастика виднелся массивный браслет из очень дорогих неограненных вакуумных кристаллов, которые изредка находят в открытом космосе и о происхождении которых до сих пор еще спорят ученые, выдвигая гипотезы одна невероятнее другой.
Таким образом, «головастик» был одет в полном соответствии с последним писком моды среди богатеев. Айбигель, во всем блеске своей красоты, смотрелась рядом с ним просто превосходно.
Возможно, именно это мне и не понравилось. Не совсем еще представляя, что собираюсь делать, я решительно двинулся им навстречу.
Может быть, стоит как-то попытаться отшить «головастика», дать ему знать, чтобы он держался от этой девушки подальше? Но как? Неужели так, как это делают мальчишки?