И снова смена декораций.
На одном из самых нижних уровней Мунбейз, за дверьми, которые открываются только для немногих, светится голограмма галактики. В середине — ядро. Кое-где — белые пятна, символизирующие неизученные области. Тут же находится техник, настраивающий голограмму.
И снова смена.
На этот раз словно что-то меняется в нем самом. Молодая женщина-техник одевает ему на голову своего рода корону — кольцо с отростками, уничтожающее временные воздушные отрезки.
Микель ощутил живое прикосновение. Все вокруг, даже подъехавшие на своих колесах ящики (законсервированный человек?) пульсировали — Микель чувствовал их органическую природу.
И снова смена.
Он слышит сильное гудение. Скорее всего это перемещение воздушных молекул. Слышится какая-то мелодия. Через секунду он понял, как ее создавать.
Когда установка оборудования, наконец, закончилась, а это заняло еще минут двадцать, Микель вновь взглянул на мир, который он так бездумно принимал в течении одиннадцати лет, который так отличался от новых образов.
Он уже никогда не сможет стать таким, каким был все эти годы…
ГЛАВА IV
Выписки из личного дела Темесвар Эллисон в беспорядке были разбросаны на столе Ломбока, который перебирал листки своими цепкими маленькими пальцами. Большие мягкие руки Тупелофа тоже подключились к поиску.
— Его биологическая мать,- сказал Ломбок, стараясь выразиться лаконично.Генетическая модель подходит, без сомнения. И она была на Элиайне в требуемое время.
— Да? — Тупелоф взял бумагу, сообщавшую о служебной карьере Элли Темесвар со времени приема на работу до увольнения со службы, которое произошло одиннадцать лет тому назад.- Подождите. Именно она была с Маркусом во время второго посещения Таджа, когда тот пытался оторваться от берсеркера. Значит, она для Микеля…- Он оборвал себя на полуслове.
Секретарь уставился на бумагу. На его лице было написано несказанное удивление.
— Да,- сказал Ломбок.- Похоже, что Фрэнк Маркус его отец. Я исследую его генетическую модель, чтобы убедиться.
Тупелоф одобрительно кивнул головой:
— Но не надо огласки. Сделайте это сами. Маркус вряд ли что-либо знает.
— Совершенно нет повода думать, что он что-нибудь подозревает. И Микель тоже не должен ни о чем догадываться.
— Даты сходятся. После этого задания она забеременела. Нет никаких данных о том, что она была беременна, когда они вернулись на базу. Но их могло и не быть. Но, видимо, именно поэтому через несколько месяцев она подала в отставку. Вот ее заявление. Цитирую: «утерян интерес к подобной карьере». Если кто-либо провел шесть месяцев наедине с Маркусом, я могу его или ее понять…
— Стоит отметить, что Элиайн был первым местом, куда они приземлились по пути на отправившую их базу «Коресек».
..
— Стоит отметить, что Элиайн был первым местом, куда они приземлились по пути на отправившую их базу «Коресек». Видимо, именно здесь она узнала о беременности, но никогда не упоминала о ней на официальном уровне.
— Возможно, возможно. Стоит обдумать. Но очень важно сохранять тайну.
— Согласен.
— Но ты стоишь здесь, смотришь на меня, Анджело, так, как будто я должен сказать, что делать!
— Я думаю, что лучше всего мне отправиться к Элли Темесвар и поговорить с нею. Может быть, привезти ее на Мунбейз.
— Зачем?
— То, какая она, явно подтверждает их сходство с Микелем. Странно, что в официальных бумагах так мало информации.
— У нас есть ее адрес?
— Она на Земле. По крайней мере, три года назад была там. Принимала участие в тестировании приборов. Она жила в местечке, которое называется Храм Последнего Спасителя.
— Звучит как нечто культовое. Никогда не слышал такого названия.
— Я тоже. Но вечно возникает что-то новенькое.
А старое уходит.
Тупелоф помолчал какое-то время.
— Я не уверен, что стоит привозить ее сюда. Это может привлечь внимание.
— Мне хотелось бы получить на это разрешение. Под мою ответственность. После этой стычки в Бутылочном горле, нужно признать, что враг подозревает что-то о Микеле, о том, что он у нас. Слух наверняка достигнет ушей шпионов на Земле. Не исключено, что они знают о том, кто же мать Микеля. Информация в центре усыновления хранится под грифом «секретно», но все может быть.
— Да. Хорошо, Анджело. Если ты считаешь, что так лучше.
* * *
Микелю казалось, что все вокруг меняется слишком быстро.
На Мунбейз он провел всего один день, но его уже дважды подключали к «Ланселоту». И сейчас на нем был скафандр. Увидев себя в зеркало, Микель отметил, что он надет как влитой.
Как и любой мальчишка, Микель радовался этой возможности. Пока испытания приносили ему только удовольствие. Огромная платформа, на которой находился Микель, при помощи специальной аппаратуры создавала особую зону, имитирующую безвоздушное космическое пространство. Она могла выйти в открытый космос и там продолжать свои испытания. Вместе с мальчиком на платформе было более сотни взрослых — военные, ученые, инженеры. На всех — надеты космические костюмы. Почти на всех…
Справа от Микеля — сооружение из ящиков Фрэнка, справа — стоит Эдмонд Иайнари, руководитель научной группы, чьи неприятные глаза внимательно изучают Микеля, посверкивая под стеклом шлема.