С большим трудом Слоту удавалось сдерживать бешеный натиск зверя. Он пытался подрубить ноги кабана, нанести ему удар сбоку или распороть живот, но все уловки оказались бесполезными. Зверь разгадывал их с легкостью, снова и снова выдававшей в нем превращенного воина, опытного в делах подобного рода. Но разве Люгер мог предположить, что этим воином был лейтенант Ордена Святого Шуремии Ралк, которого он убил когда-то в замке Крелг?
А Ралк играл с намеченной жертвой, оттягивая ее смерть, наслаждаясь местью и сожалея только об одном: что Стервятник не узнает того, кто отомстил за смерть Алфиоса и похищение талисмана. Раны, нанесенные мечом врага, не могли остановить зверя; он почувствовал себя хозяином положения. Ралк знал, что сделает, когда Люгер окончательно лишится сил, и надеялся, что с развороченным животом тот будет умирать мучительно и долго…
Силы Слота действиельно были на исходе. Кабан оттеснил его в глубину аллеи, и фонари кареты превратились в размытые мутные пятна. Налитые кровью глаза зверя внимательно следили за каждым его движением. Люгер почувствовал отвратительный холодок в желудке и понял, что обречен. В очередной раз меч после его удара лишь скользнул по толстой кабаньей шкуре, не разрубив ее, и в следующее мгновение огромные коричневые клыки должны были вскрыть Стервятника не хуже кривых ножей мясника.
Но это мгновение так и не наступило. Ужас перед небытием захлестнул Люгера. Из глубин этого ужаса, будто из зловонного черного озера, внезапно всплыло земмурское имя.
В очередной раз меч после его удара лишь скользнул по толстой кабаньей шкуре, не разрубив ее, и в следующее мгновение огромные коричневые клыки должны были вскрыть Стервятника не хуже кривых ножей мясника.
Но это мгновение так и не наступило. Ужас перед небытием захлестнул Люгера. Из глубин этого ужаса, будто из зловонного черного озера, внезапно всплыло земмурское имя.
Ночной лес под Элизенваром исчез. Вместе с ним исчезли поместье, небо, луна и карета. Стервятник и кабан оказались перенесенными в пустыню, затянутую багровой дымкой. Зверь был неподвижен, и Люгер догадался, что стал свидетелем какого-то дьявольского фокуса со временем. На первый взгляд, здесь ему ничто не угрожало, однако без всякой разумной причины он вдруг испытал непреодолимое отчаяние и полнейшую безысходность, словно был погребен заживо.
Безмолвные фигуры выступили из ядовито-красного тумана; каждая излучала хорошо ощутимую ненависть к потревожившему их человеку — тем не менее они пришли, чтобы помочь ему. Новая кровь и новое убийство усугубляли лежавшее на мертвецах чудовищное проклятие, но с рыцарем Стаи их связывало нечто большее, чем клятва.
Среди них были оборотни разных поколений, сохранившие облик смертных, но принадлежавшие вечности. В ближайшем к себе Люгер узнал того, которого увидел в магическом кристалле во время ритуала посвящения в пещерном городе Фруат-Гойме. Губы старого рыцаря беззвучно шевелились, проклиная Стервятника, а в багровой пелене вокруг него происходило что-то непостижимое и страшное…
Оборотни окружили огромную кабанью тушу; в их руках появились полупрозрачные мечи. Силуэты клинков были похожи на множественные тени, отброшенные одним — собственным мечом Стервятника, который тоже утрачивал плотность, превращаясь в мерцающий сгусток мрака. В какой-то момент Люгер почувствовал, что может управлять его перемещением. В подобных случаях земмурская магия давала неоспоримое превосходство.
Клинок обрел металлический блеск в руке рыцаря, находившегся слева от кабана. Когда новое воплощение магического меча завершилось, оборотень безжалостным ударом решил исход схватки.
Без малейшего звука меч вошел под лопатку зверя и пронзил сердце. В одно неописуемое мгновение ослепительная молния расколола багровую преисподнюю, и она исчезла вместе со своими обитателями.
Люгер снова оказался в ночном лесу, и время помчалось, как спущенный с цепи пес. Издыхающий зверь ткнулся мордой в живот Стервятника, но огромные загнутые клыки не причинили тому вреда. Глаза кабана уже стекленели, из пасти текла кровавая пена, а в боку торчал меч, вонзенный в тушу на половину своей длины…
* * *
Люгер с облегчением перевел дух. Все-таки хироманты не ошибались — знак на правой ладони хранил его для другой смерти.
Когда закончилась краткая агония и кабан затих, Стервятник не без труда извлек меч из раны и вытер клинок белым батистовым платком. Некоторое время он стоял над трупом поверженного врага, ожидая превращения, но его так и не последовало.
Люгер был измотан до предела и совершенно обессилел. Нетвердым шагом он вернулся к экипажу. Сегейла встретила его посреди аллеи; в ее объятиях он будто заново родился.
По-видимому, только суеверный страх и жадность помешали кучеру обратиться в бегство. Теперь он прятал глаза, но Слот не имел к нему претензий. Учитывая то обстоятельство, что гарбиец даже не был слугой Стервятника, любой на его месте предпочел бы остаться сторонним наблюдателем.
Люгер помог Сегейле сесть в карету, а сам отправился к дому пешком, несмотря на то, что уже заметил следы чужого присутствия. Схватка с кабаном наделала немало шума, но хозяина никто не встречал, и это было плохим признаком.