— Вот и бери этот кинжал в память обо мне, — Хольгер собрал всю силу воли, чтобы произнести это равнодушно.
— Я найду множество способов отблагодарить тебя, господин мой, сказала она. И собиралась вновь заняться его одеждой, но Хольгер взял у нее кинжал и кончиком пальца попробовал острие.
— Он совсем тупой. Отпусти меня на берег, и я его тебе наточу.
— О нет! — хищно усмехнулась она. Опыта общения с людьми у нее не было, и она могла, конечно, попасться на хитрость. Но не столь примитивную. — Поговорим о чем?нибудь более приятном.
— Можешь держать меня за ноги, или связать их, если хочешь, — сказал он. — Чтобы наточить этот нож, нужно выйти на воздух. Видишь, на нем написано, что нужно пламя. Она отрицательно мотнула головой. Хольгер криво усмехнулся. Что ж, это была только проба. Стоя рядом с этим грациозным существом, он не очень?то и жалел, что бегство не удалось.
— Как хочешь, — сказал он и положил ей руки на бедра.
Быть может, ее сбило с толку, что он ей не противился. Или чересчур была уверена в своих силах. Как бы там ни было, она сказала:
— Среди принесенных мне жертв есть такой круг… Может, попробуешь? Кажется, именно этим на земле точат ножи.
Хольгер поборол дрожь:
— Завтра.
Русалка выскользнула из его объятий:
— А я хочу сейчас! — глаза ее заблестели. Ту же капризность, прямо?таки граничащую с безумием, Хольгер подметил у жителей Фаэра. Русалка потянула его за руку. — Пойдем, посмотришь мои сокровища.
Он последовал за ней, притворяясь раздосадованным. Следом поплыли щуки.
— Ты говорила, дикари приносят тебе жертвы? — спросил он, превозмогая сухость в горле.
— Да, — рассмеялась она. — Каждую весну они приходят на берег и сбрасывают в воду то, что по их мнению, мне понравится. И в самом деле попадаются симпатичные вещички, — она раздвинула живой занавес. — Я все дары переношу сюда, в сокровищницу. Даже глупые, над которыми стоит посмеяться.
В глаза Хольгеру бросились кости. Русалка, несомненно, убила уйму времени, выкладывая из частей скелетов замысловатую мозаику. Среди нее виднелись черепа с драгоценными камнями в пустых глазницах. В другом углу сложены кубки, блюда, украшения, награбленные язычниками в цивилизованных странах или изготовленные довольно искусно их собственными мастерами. А напротив свалены в кучу самые разные предметы, как показавшиеся варварам ценными, так и те, от которых они попросту, должно быть, хотели избавиться, — испорченные водой книги из какого?то монастыря, хрустальный шар, зуб дракона, поломанная статуэтка, разбухшая тряпичная кукла (у Хольгера защипало глаза) и масса всяческого хлама, после долгого пребывания в воде ставшего неузнаваемым.
Русалка запустила в кучу обе руки.
— Тебе приносят и человеческие жертвы, — сказал Хольгер осторожно.
— Младенца и девушку раз в год. Они мне совершенно ни к чему. Я не тролль и не каннибал, но дикари этого никак не могут уразуметь. И жертвы всегда пышно разодеты, — русалка посмотрела на него невинными глазами. Хольгер вспомнил, что у нее нет души.
Под белоснежной кожей напряглись мускулы, и русалка вытащила точило. Деревянные части совершенно сгнили, бронзовые скобы проржавели насквозь, но точильный круг ничуть не пострадал от воды. Русалка повернула ручку, и он крутнулся.
— Красивые игрушки, правда? — спросила она. — Выбери себе, что хочешь. И не забудь, что я тоже вхожу в число игрушек…
Превозмогая себя, Хольгер сказал:
— Сначала займемся кинжалом. Ты сможешь вертеть этот круг?
— Так быстро, как тебе нужно. Испытай меня, — ее взгляд говорил, что Хольгер может испытать ее, как ему вздумается. Она покрепче уперлась ногами в песок и так раскрутила точило, что вода взвихрилась. Хольгер коснулся круга острием кинжала, и раздался пронзительный визг.
Щуки придвинулись ближе, уставив на него угрюмые морды.
— Быстрее, если моешь, — сказал он.
— Ага!
Вой, визг металла. Гнилая рама вибрировала, с бронзовых болтов летела зеленая пыль. Господи, только бы эта рухлядь выдержала!
Щуки оказались совсем близко — русалка не хотела рисковать, пока в руках у Хольгера было оружие. Ее любимцы могли в три минуты обглодать человека до костей. Хольгер собрал всю свою отвагу, сосредоточился на кинжале. Его план мог и провалиться. Но даже здесь, под водой, металл должен нагреваться от трения. Облачко магниевой пыли заклубилось вокруг острия.
— Довольно, быть может? — хрипло спросила русалка. Волосы облепили ее спину, грудь, плечи, янтарные глаза горели.
— Еще рано. Быстрее! — Хольгер что было сил прижал лезвие к кругу.
Пламя чуть не ослепило его. Магний горит и в воде.
Русалка взвизгнула. Закрыв лицо ладонью, Хольгер махнул кинжалом в сторону щук. Одна укусила его за лодыжку. Хольгер отшвырнул ее пинком, всем телом навалился на занавес, раздвинул его и поплыл вверх.
Русалка кружила вокруг, держась в безопасном отдалении. Криком он призывала своих щук напасть. Одна бросилась на Хольгера. Датчанин взмахнул факелом, и хищница удрала. Или она тоже не выносила ультрафиолетового излучения, или, что вероятнее, влияние русалки ослабело с расстоянием, как то всегда бывает с магией, и она оказалась слишком далеко от своих водяных волков, не могла заставить их атаковать.