Вряд ли ученые признавались даже самим себе в том, что такое отношение к жизни возникло у них под влиянием шестерых человек из других эпох — людей, относившихся к жизни именно так.
Работали быстро, даже с каким-то ожесточением. На звезду Даль поглядывали теперь с опаской. Красивое светило оказалось коварным. Хотелось поскорее сделать все и оказаться подальше от него — если удастся.
Но с тем большим усердием велось наблюдение за светилом.
* * *
— Ну как она там сегодня, Питек?
— Нормально, Уль. Звезда как звезда. Пахнет медом. Ты когда-нибудь ел мед?
— Не меньше твоего. Но при чем тут звезда?
— Желтая, как мед. Хочется зачерпнуть. И еще что-то было, что мне напомнило. Погоди, дай подумать… Да! Пчела!
— С тобой не соскучишься. Еще и пчела?
— Она ползла. Понимаешь: мед, и по нему ползет пчела. Медленно-медленно…
— Прямо идиллия. А цветочков там не было по соседству?
— Извини. Цветов не было. Только пчела.
— Наверное, пятно, — сказал капитан Ульдемир. — На звездах, как тебе известно, бывают пятна.
— Мы это давно знали. У нас были люди, что глядели на солнце, не щуря глаз.
— Дай-ка, я тоже взгляну — через фильтры, конечно…
Ульдемир смотрел на звезду Даль. Медового цвета, приглушенная светофильтром звезда цвела одинокой громадной кувшинкой на черной воде, не имеющей берегов. Пятен на звезде не было.
— Наверное, ушло на ту сторону. Большое было пятно?
— Нет, не очень. Я думаю, среднее.
Ульдемир помолчал.
— Ладно, закончим работу — посмотрим снимки. Наблюдай.
— Будь спокоен, Уль.
* * *
Катер вплыл в эллинг. Створки сошлись, зашипел воздух. Капитан Ульдемир снял перчатки и откинулся на спинку сиденья. Шувалов сказал:
— Благодарю вас, капитан. Работа сделана, я бы сказал, блестяще. Откровенно говоря, я даже не ожидал…
— По-моему, — сказал Ульдемир, — все в порядке.
Работа сделана, я бы сказал, блестяще. Откровенно говоря, я даже не ожидал…
— По-моему, — сказал Ульдемир, — все в порядке.
— Должен сказать, — проговорил Аверов сзади, — что снаружи, из пространства, все это выглядит весьма внушительно. Я раньше как-то не представлял… Да, просто устрашающе. Будь я жителем звезды Даль, то испугался бы, честное слово.
— К счастью, на звездах не живут.
— А эмиттер смотрится просто красиво. Я получил просто-таки эстетическое наслаждение… Итак, можно считать, что у нас все готово? Коллега Аверов?
— Да.
— Капитан?
— Батареи заряжены полностью. Можно начинать отсчет.
— Сначала пусть все отдохнут как следует. Чтобы в решающий момент ни у кого не дрогнула рука. Начнем через четыре часа.
…Осталось четыре часа, и делать было совершенно нечего. Еще раз пройти по постам, постоять у механизмов, послушать, как журчат накопители, как едва слышно гудят батареи, почувствовать, как пахнет нагретый металл… Что еще? Лечь? Уснуть не уснешь, и, чего доброго, еще нагрянут воспоминания… Сад памяти? Расслабит.
Капитан Ульдемир потер лоб. Что-то мешало ему. А значит, что-то не было в порядке… Капитан Ульдемир всю жизнь доверял интуиции, и сейчас не было причин сомневаться в ней.
Хорошо; мысленно пройдем еще раз по всем операциям в правильной последовательности. Вспомним каждую деталь, каждую мелочь. Вспомним, как вели себя люди: кто-то устал? Нервничает? Нет? Тогда что же мешает успокоиться?
Постой. А что же все-таки видел Питек? Пойти взять снимки… Хотя бы наскоро проглядеть сегодняшние снимки…
* * *
Четыре часа миновали.
— Сто четырнадцать… — вел отсчет компьютер. Минутная пауза. — Сто тринадцать…
Уве-Йорген, первый пилот, откинулся на спинку кресла, помахал в воздухе кистями рук, поиграл пальцами. Снова выпрямился.
Послышались шаги.
— Сам грядет, — сказал Иеромонах.
Но это были ученые. Они заняли места.
— Все в порядке? — спросил Шувалов.
— Сто… — ответил ему компьютер.
— Не вижу капитана, — проговорил Аверов, оглядевшись.
Уве-Йорген пожал плечами.
— Капитана не принято спрашивать. Придет, когда сочтет нужным.
— Но в конце концов… — начал было Шувалов. Рыцарь взглянул на него холодно. Чуть ли не с презрением.
— Действия капитана не обсуждаются. Как наводка, Георг?
— Отклонение на восемнадцать секунд.
— Провожу первую коррекцию, — проговорил Рыцарь. Он положил руки на пульт. — Внимание! Страховка! Импульс!
Легкая дрожь прошла по кораблю. Уве-Йорген прищурился, глаза льдисто блеснули.
— Точно, — сказал Георгиос.
— Вы знаете, я тревожусь, — сказал Шувалов. — Или это неуважение ко всем нам, или… Осталось меньше часа!
Послышались шаги.
— Грядет, — снова проговорил Никодим.
— Грядет, — снова проговорил Никодим. — Ну, благословясь…
Вошел Ульдемир.
— Капитан, — проговорил Шувалов, — мы, знаете ли, просто заждались. Допускаю, что у вас могли быть причины…
Капитан сказал:
— Да.
— Хорошо, вы расскажете о них позже. А сейчас, будьте любезны, командуйте операцией.
Капитан сказал:
— Отставить операцию.
— То есть как это? — по-петушиному выкрикнул Аверов.
— Мы слишком много думали о звезде. И слишком мало — о планетах.
— Никаких планет нет!
— Есть, — сказал капитан. Он помахал в воздухе несколькими снимками. — Вот ее прохождение через диск. Слушай команду. Все на ноль. Отсчет прекратить. Готовиться к торможению.
* * *