— Да убейте же меня! — завопил Сергей.
Клювастый склонился над ним, потряс головой с обломанным рогом и пучком перьев, жутко осклабился и сказал:
— А как же, обязательно все сделаем! По высшему разряду!
Сергей чуть сознания не лишился. Он еще не знал, что ему предстояло вытерпеть. А тем временем жрецы?исполнители, перенявшие концы канатов из рук палачей?любителей, волокли обреченных вверх по ступенькам пирамиды. Тех, кто не выдерживал, падал, лишался чувств, они тут же добивали своими обсидиановыми кривыми ножами — кровь ручьями лилась по ступеням вниз, тела, подгоняемые ударами ног, катились к подножию, к дико ревущей толпе. А толпа знала, что ей надо делать.
Клювастый выволок из?за каменного барьера четыре длинных бронзовых копья.
А толпа знала, что ей надо делать.
Клювастый выволок из?за каменного барьера четыре длинных бронзовых копья. Соединил их каким?то непостижимым образом. Концы копий закрепил с обеих сторон от Сергея. Потом еще раз сходил за барьер, принес позеленевшую от времени и патины тоже бронзовую воронку устрашающих размеров, острым концом ее разжал Сергею зубы и грубо впихнул воронку прямо в рот. Потом накрепко привязал голову к чему?то внизу. И вскинув клюв к небесам, загоготал с чувством выполненного долга.
Сергей вращал глазами, трясся и думал, что и впрямь было бы лучше, если б хмыри «порезали в лапшу»! А когда первую жертву с уханиями и причитаниями забросили на острия копий, когда в воронку и на все тело полилась струями кровь, когда клювастый, разодрав спину жертвы своим кривым ножом, раздвинув с хрустом ребра, запихнул внутрь когтистую лапу, вырвал сердце и тут же его сожрал под радостные крики жрецов, Сергей провалился в черноту.
Гудун?Ку не боялся работы — долг есть долг. И хотя он не испытывал священного трепета наподобие всех этих беснующихся жрецов, он не позволял себе расслабиться, с него особый спрос, ведь он все же не совсем настоящий тольтек. И он обязан помнить об этом. Его просто выделили! Его облагодетельствовали! А ведь мог бы стоять сейчас внизу, как стоят там эти полупризрачные, отраженные тольтеки?земляне… Но нет, он не будет стоять внизу. Он всегда будет здесь, на жертвенной площадке пирамиды!
Вот только Червь попался какой?то хилый и немощный! Другой бы ожил под красными струями, вошел бы в силу. А этот наоборот — что?то совсем скис!
— Чего медлите?! — прикрикнул Гудун?Ку на жрецов. — Решили уморить Большую Жертву?!
Жрецы всполошились, принялись исполнять ритуальные действа вдвое быстрее: только хруст костей стоял, да дикие вопли, перекрывая шум толпы, уносились к дымящимся вулканам. Гудун?Ку как челнок сновал от жертвенной площадки к Колодцу Смерти, еле успевал выплевывать из своего изогнутого клюва во мрак Шибальбы горячие и еще трепещущиеся сердца. Уже больше сорока красных упругих комков полетело в ужасающую бездну Подземного Мира. Но Червь не оживал. Видно, ему было мало! И вечно им мало крови! Вечно им еще подавай! Что это за ненасытные твари?! Гудун?Ку нервничал, начинал спотыкаться, оскальзываться на черных сгустках. Но он знал, что божествам никогда не много, им всегда мало!
Большой Жрец одобрительно кивал мохнатой головой, не останавливал. Кровь, стекающая по специальным желобам с пирамиды, заполнила до краев внутренний бассейн?резервуар, стала подниматься вверх по свинцовым трубам… Но никто из зрителей не видел этого. Лишь когда на губах каменного изваяния Уитцилопотчли выступила красная пузырящаяся пена, толпа ахнула и затаила дыхание.
— Великие Покровители с нами! — выкрикнул Большой Жрец, приподнимаясь над троном. И фиолетовый луч Магического Кристалла, описав большую дугу, уперся в последнюю жертву, висевшую на остриях копий. Вспыхнул синий огонь, и к небу поднялось белесое смутное облачко, поднялось, рассеиваясь на лету, словно ничего и не было. Седая шерсть на голове Большого Жреца встала дыбом. Ядовитый зуб?клык вывалился из?под верхней губы и застыл смертоносным наконечником. Желчь потекла еще сильнее, орошая расплывающимися пятнами бархат парадного плаща?сутаны. — Напоен ли Исполинский Прозрачный Червь? — почти без вопросительных интонаций проревел Жрец. — Готов ли он к встрече с Богами?!
Клювастый Гудун?Ку упал на колени и выкрикнул во всю мощь своих необъятных легких:
— Готов! Боги ждут его мяса и крови!!!
Он скосил глаз на Червя — живот у того был раздут, из воронки хлестала назад красная жижа. Жрецы топтались на площадке по колено в крови, еле слышно били в барабаны, вскидывали руки, разевали рты. Толпа благоговейно молчала.
— Так исполним же их волю!!! — громоподобно изрек Большой Жрец.
Толпа благоговейно молчала.
— Так исполним же их волю!!! — громоподобно изрек Большой Жрец.
Вопли восторга вырвались из тысяч глоток. Гудун?Ку подхватил Секиру Справедливости и проделал ею целый каскад умопомрачительных движений, так, что казалось, в руки его попала молния и стала подвластной, засверкала, засияла, бросая миллионы огненных бликов по сторонам. Но прежде чем изумленная толпа колыхнулась в изумлении, сын Шибальбы и изгой Колодца Смерти, внук свирепых богов преисподней Болон?Ти?Ку и самый истовый тольтек, блистательный Гудун?Ку в два прыжка преодолел расстояние до жертвенной площадки — и Секира Справедливости вновь превратилась в молнию: со стуком и лязгом зубов покатились вниз по ступенькам пирамиды срезанные ослепительным лезвием головы жрецов. Мгновения не прошло, а площадка была чиста, свободна. Да, Гудун?Ку был большим искусником.