— Ты что, принял их сторону? — спросил уязвленный Симна. — Это после того, как нас завели в пасть к дьяволу?!
— Если бы вопрос стоял о существовании моей деревни, о жизни жены и детей, сородичей и друзей, я был бы вынужден поступить так же, как свики. В таких обстоятельствах порой приходится переступать через совесть и честь.
Симна выпрямился, расправил плечи.
— Подлинные герои никогда не позволят себе жертвовать честью!
— Ты, Симна, можешь быть героем, а мне никак нельзя. Я должен исполнить обет и вернуться в родную деревню. Как можно быстрее. Вот что для меня важно. — Эхомба кивнул назад, за спину, в сторону оставшихся позади дюн — свидетелей только что разыгравшегося сражения. — Вот почему я могу сказать, что понимаю свиков. И не имею права осуждать их за подобные хитрости. Северянин фыркнул.
— Да, тебе никогда не стать героем, Этиоль Эхомба. Не дождаться тебе триумфа, не проехать на коне во главе праздничной процессии по улицам большого города. Не будет для тебя криков восхищенной толпы, и хорошенькие женщины не взглянут в твою сторону. В своей собственной стране тебе тоже не быть властелином. Что там в стране — в родной деревне не быть вождем!
Пастуха эти пророчества никак не тронули.
— Друг Симна, я не хочу быть властелином даже собственных детей. Что касается взглядов хорошеньких женщин… Я не из тех, кому нравится их привлекать, да я и не знал бы, как реагировать. Кроме того, одна женщина уже не сводит с меня глаз, и этого вполне достаточно. Что касается триумфов, конных парадов, криков толпы… Я предпочитаю ходить на своих двоих и вместо восхищенных воплей выслушивать: «Доброе утро. Как поживаешь?» Это меня вполне устраивает.
— У тебя совсем нет честолюбия, брат.
— Напротив, запросы у меня немалые. Я желаю прожить долгую, не обремененную болезнями жизнь, причем чтобы рядом была женщина, которую я люблю. Хочу, чтобы дети выросли здоровыми и сильными и обязательно добрыми. Хочу как можно дольше пасти животных — знал бы ты, какая радость наблюдать за ними!.. Хочу общаться с друзьями. Хочу бродить по берегу моря, слушать песни прибоя и вдыхать запах соленой воды… — Его глаза блеснули. — Этого, я полагаю, достаточно для любого мужчины.
Этиоль сунул свободную руку в карман и нащупал мешочек с морскими камешками.
Некоторое время путники шли молча, пока наконец неожиданная широкая улыбка не появилась на лице северянина. С него разом смыло все следы былой задумчивости.
— Хой, теперь мне все понятно! — Он потряс головой и громко рассмеялся. — Ну ты хорош, Эхомба! Едва меня не обманул!.. Но запомни, никому еще не удавалось обвести вокруг пальца Симну ибн Синда. Меня испытывали на рынках в Харканастане и на плато Йюрт?и?Йюр самые шустрые и удалые мошенники, каких только знает мир. Отдам тебе должное: ты хитроумнее и изворотливее их всех вместе взятых!
«Хочу пасти животных», «хочу бродить по берегу моря»… Конечно, великий колдун, конечно! Отличная маска, непревзойденная личина! Любой, кто глянет на тебя, сразу поймет: самый заурядный скромный пастух.
Отдам тебе должное: ты хитроумнее и изворотливее их всех вместе взятых!
«Хочу пасти животных», «хочу бродить по берегу моря»… Конечно, великий колдун, конечно! Отличная маска, непревзойденная личина! Любой, кто глянет на тебя, сразу поймет: самый заурядный скромный пастух. Вот это маскарад! Куда лучше, чем прикинуться купцом, деревенским рассказчиком или безобидным пилигримом.
Я предлагаю возвести тебя в сан «волшебника инкогнито», о великий мастер! Что там волшебника!.. Короля или Инкогнито всех тайных волшебников! Пастырь козлов и повелитель собственных детишек. Самый удобный прикид, чтобы добыть сокровища!.. Ты меня чуть?чуть не надул, Этиоль Эхомба.
— Да. — Этиоль едва заметно вздохнул, рассеянно наблюдая за маленькой синей ящерицей, юркнувшей в норку. — Теперь я вижу, что ты не из тех, кого легко обмануть.
— Долго же до тебя доходит, — довольным голосом откликнулся Симна. — Хой, скорей бы выбраться из этой пустыни!
— Чем тебе здесь не нравится? Исключительная чистота, дюны, скалы. Очень красиво!
— Говори за себя, приверженец сухости и жары! Внезапно задрав голову, левгеп раскатисто зарычал, мрачно и предостерегающе. Звук прокатился по лощине, отразился и вернулся к людям. Когда рычание затихло, Алита как ни в чем не бывало подал голос:
— В этом я поддерживаю воина. Я тоже предпочитаю высокую траву, густые заросли, струящуюся воду и обилие жирных, тяжелых на подъем антилоп.
— Тогда почему мы медлим? — весело воскликнул Симна и глянул на большого черного кота. — Если темп будет задавать наш хмурый друг, нам суждено бродить здесь до скончания веков.
С этими словами он решительно вышел вперед и, прибавив шагу, возглавил группу; зверь поравнялся с северянином.
Эхомба с некоторым изумлением наблюдал за товарищами, даже остановился. Затем двинулся следом. Он не испытывал особой радости, зная, как развернутся дальнейшие события.
XXV.
СКАЗКА О ПОТЕРЯВШЕМСЯ ДЕРЕВЕ
Прошло много лет, и дерево уже основательно подзабыло, что случилось в тот день. Порой даже сам этот день вылетал из памяти, и приходилось подолгу вспоминать, когда это произошло, в какую пору.