— С ума сошел? Все люди в поле, сейчас один день год кормит! Э-э, постой… — Деду, кажется, пришла в голову какая-то мысль. — Никифор артель плотников везет, целых двадцать пять человек. Так и быть, дам тебе их на два дня. Завтра с утра поезжай выбирать место.
«Ну что ж, сэр, лорд Корней не зря согласился, названия «опричники» он конечно же не знает, но создать из моих ребят нечто подобное намерен. А мы с вами, сэр Майкл, знаем названия «спецназ» и «ОМОН», хотя о подготовке их имеем представление только по телепередачам да кинофильмам. Однако же, лишним подобное подразделение в руках управленца регионального уровня не будет. Что-нибудь придумаем… Но вот другая проблема… Надо деда озадачить, самому мне ее не решить».
— Деда, еще одно дело есть, и тоже очень важное. Мне одному с сотней не справиться! Молодняк, сам понимаешь, он — буйный. Я и полусотню-то еле-еле в узде держу — спасибо Немому да Илье. А как придут еще семьдесят четыре парня от Нинеи да четырнадцать от Никифора… Почти полторы сотни выходит. Помощь мне нужна, деда.
— Кхе! Дошло наконец! Я-то все ждал: когда ж ты заскулишь?
Мишка от возмущения даже приподнялся с лавки.
— Это я-то скулю?! Я о деле забочусь! Ты — сотник, неужели не понимаешь, что полторы сотни мальчишек не может учить только один настоящий ратник, да и тот немой! Я долго терпел! Что полсотни народу в один дом набиты — терпел! Что конь не у каждого есть — терпел! Что ни доспехов, ни оружия нет — терпел! Учил, чему можно было в таких условиях учить! Все думал, что господин сотник наконец вспомнит о «Младшей страже»! Дождался! Дожил до светлого денечка! Скулю я, оказывается!
Мишка вдруг осознал, что стоит в полный рост и орет на деда, но сдержаться уже не мог… или не посчитал нужным? Сам не понимал, но голос не понизил и продолжил орать:
— Щенки скулят!!! А старшина «Младшей стражи» докладывает господину воеводе о непорядке! А если господину воеводе начхать на «Младшую стражу», так я и сам справлюсь! Только не обижайся потом, что по своему разумению поступил, а не по твоему приказу…
Как он справится сам, Мишка не представлял совершенно, но обиделся он на деда по-настоящему, вплоть до желания хлопнуть дверью и уехать обратно на базу.
— Пух, пух, пух! Закипела каша! — Дед вроде бы добродушно улыбнулся, а потом вдруг набычился и сам гаркнул в полный голос: — А ну сядь!!!
За дверью кто-то ойкнул, и раздался звук падения какого-то предмета. Дед, поднявшись, распахнул дверь, за дверью обнаружились две девки-холопки. Одна держала в руках кувшин, видимо с пивом, у ног другой лежал на полу поднос с закуской. Увидев деда, обе испуганно пискнули и бросились бежать.
— Стой, дуреха, пиво отдай! — заорал вслед им дед.
«Ага: «Верни колбасу, я все прощу!» Комедия, блин!»
— Ну вот: без пива остались… Старшина, едрена-матрена… терпел он…
Мишка, тяжело вздохнув, оттеснил деда от двери, перешагнул через поднос и рассыпавшуюся закуску и отправился на кухню. Там, глядя в две пары перепуганных глаз, стариковским тоном проворчал:
— Чего напугались-то? Разговор у нас такой… громкий. Не на вас же орали. Давай-ка сюда пиво, да приберитесь там. И не бойтесь заходить, не съедим.
Дед встретил Мишку чуть ли не с распростертыми объятиями:
— Слава тебе господи, добралось до нас пивко, я уж и не надеялся, иссох весь!
— Во-во, — в тон деду подхватил Мишка, — пока старшина «Младшей стражи» не позаботится, сотник иссохнет, но не почешется.
Внук налил пива деду и, не спрашивая разрешения, себе.
— Разворчался, как старик древний, — подколол дед.
— С кем поведешься…
— А ну-ка уймись! Жаловаться каждый может, кроме сотника. Мне вот кому прикажешь жаловаться? К князю в Туров бегать? Да сядь же ты наконец!
Мишка уселся, потянул к себе кружку с пивом. Дед скептически глянул на него и прокомментировал:
— Наливаешь себе, как взрослый, а плачешься, как младенец. Молчи, не спорь! Слушай, что я тебе скажу, больше ты ни от кого такого не услышишь и в книгах своих ученых не прочтешь.
«Интересно, чего же я такого в книгах не прочту? То есть в ЗДЕШНИХ-ТО книгах, конечно, много чего еще нет, а в тех, что я ТАМ читал… Стоп, сэр Майкл, дед, кажется, что-то серьезное поведать собрался».
Дед действительно как-то весь подобрался, построжел, помолчал несколько секунд, словно раздумывая, продолжать начатую речь или нет, потом все же заговорил:
— Сотник здесь, в Ратном, власть. Знаешь, что такое власть? Власть — это когда пожаловаться некому, когда нет спины, за которую спрятаться можно, и когда нет никаких оправданий. Власть со всем — с любыми делами и бедами — должна справляться. Иначе она не власть! Приказывай, заставляй, карай, милуй, награждай, убивай, если надо. Но спрос за все только с тебя! Не на кого сослаться. Нельзя сказать: «Мне приказали» — над тобой никого нет. Нельзя сказать: «Не послушались» — ты не власть если тебе не подчиняются. Нельзя сказать: «Чего-то нет или не хватает» — если найдут и добудут сами, без тебя, то зачем ты нужен? И самое страшное, что нельзя сказать: «Не по силам, непреодолимо» — выходи на непреодолимое первым, преодолей или умри!