— Их земля кормит — княжество. Подати, мыто, виры, полюдье. К тому же большую часть их войска составляют боярские дружины, а боярам, опять же, нужны земли и холопы или смерды на тех землях. У нас-то княжества нет!
— У нас княжество есть! — Нинея утвердительно пристукнула по столу костяшками пальцев, сжатых в кулак. — И князь Вячеслав будет только рад его укреплению и появлению бояр с большими дружинами! На то он и земли пожалует, и заселять их позволит. Да и заселенные земли тоже имеются, только в Турове о них мало что знают, а то, что все это будет делаться не для самого Вячеслава, а для сына его, князю знать вовсе и не обязательно, достаточно того, что Ядвига… — Нинея досадливо поморщилась на собственную оговорку, — достаточно того, что княгиня Ольга знает.
— А бояре? Где их-то взять?
— А где их твой дед взял? Поверстал своих десятников!
— Но я деду не наследник, у него сын сесть — Лавр. А У Лавра свои сыновья…
— Ну и пусть себе! — Нинея сделала движение, будто отмахнулась от мухи. — Поверстаешь в бояре своих сотников… воевода.
«Блин… Да это же настоящая программа! Десятилетний план подготовки к созданию суверенного государства. Все продумано: структура, кадры, ресурсы… Неужели все сама Нинея? Нет, не может быть! Кто-то опытный и знающий, да не один, с ней работал, чувствуется коллективное творчество. Но пока это все лишь теория. Впрочем, можно проверить».
— Поверстать-то в бояре легко, да только куда их сажать? — Мишка вспомнил дедово высказывание об иеромонахе Илларионе и добавил: — А даже если и посадишь, примет ли их земля?
— Молодец! — Нинея расплылась в довольной улыбке. — Умница, о главном спросил! А только и мы не дураки! Ты думаешь, куда Корзень своих новых бояр сажал? Да туда, куда я указала! Он за этим ко мне и приезжал, а ты, поди, решил, что просто из вежливости? Ратнинская сотня сто лет на этих землях силой продержалась, но вечно воевать нельзя! Настала пора своими становиться.
— Умница, о главном спросил! А только и мы не дураки! Ты думаешь, куда Корзень своих новых бояр сажал? Да туда, куда я указала! Он за этим ко мне и приезжал, а ты, поди, решил, что просто из вежливости? Ратнинская сотня сто лет на этих землях силой продержалась, но вечно воевать нельзя! Настала пора своими становиться. И дреговичам пришла пора признать, что в Ратном сплошь их родня живет — за сто лет сколько девок замужем в Ратном оказалось? Да в каждой семье! Вот о том у нас с твоим дедом разговор и был — Кунье городище должно быть последней кровью между дреговичами и Ратным! Умных и сильных бояр роды на своих землях примут и отроков в дружину дадут, а ты этих отроков в своей воинской школе выучишь. Ну, развеяла я твое второе сомнение?
Сразу отвечать утвердительно, пожалуй, не стоило. Слишком многое оказалось неожиданным, слишком многое надо было обдумать, но сделать это можно было и потом, поэтому Мишка молча кивнул и загнул третий палец:
— Третье сомнение мое — дед. Он был близким другом князя Ярослава Святополчича, женат на его сводной сестре. Понимаешь, баба Нинея, дед неравнодушен к судьбе младших братьев Святослава, которые в Пинске на кормлении сидят. Но особенно он считает себя обязанным позаботиться о старшем сыне покойного князя Ярослава — Вячеславе Клецком. Вячеслав не мальчик — почти ровесник моему отцу, но князь без княжества, да еще и очень не любимый Мономахом и Мономашичами…
— И об этом у нас разговор с Корзнем был. — Казалось, у Нинеи есть ответы на любые вопросы. — Дед твой честный муж, родню покойного друга в беде не забудет. Только… — Нинея пожала плечами, словно речь шла о чем-то не очень уж и важном. — Все зависит от того, как эти князья сами себя поведут. Хватит ума, так и найдутся для них уделы в… — Нинея запнулась, а потом, по-молодому тряхнув головой (говорить так говорить!), продолжила: — В королевстве Туровском! Герцогские короны тоже на земле не валяются…
— Нет!!! — Мишка и сам не ожидал от себя такой резкой реакции. — Нет!!! Под Папу Римского не пойду и людей не поведу! Ты! — Мишка вскочил с лавки. — Ты… Да как ты смеешь… Предлагать мне…
— Да дослушай ты…
— Нет, я сказал! — не дал Нинее продолжить Мишка. — Совсем обалдели со своей Ядвигой? Думаешь, я не знаю, что королевские короны Папа Римский раздает только католикам? Не видел латинский девиз на твоем знамени? Еще одну мясорубку устроить желаете? Сначала крестили Русь огнем и мечом, теперь перекрещивать будете? И это Велесова волхва! Да дреговичи тебя сами, как капусту, нашинкуют, и ратнинская сотня поможет, а Ядвигу с ублюдком в Польшу кнутами погонят!
— Молчи! Ты не знаешь…
— Знаю!!! Знаю, что с тобой после этого будет! Велес с тебя спросит! Я для такого дела сам к нему обращусь — знаю средство!
«Господи, что я несу? Вот именно, сэр, бред сивой кобылы в похмельное утро 9 марта. Под свист рака на горе после дождичка в четверг, позвольте вам заметить, досточтимый сэр. И это — еще сильно смягченная формулировка!»
— Да замолчи ж ты, наконец! — Снова, как и в начале разговора на улице, это был вскрик обиженной женщины. Впрочем и Мишка уже не знал, что еще можно сказать, замолчал бы и без ее просьбы.