— А они полезные животные, когда дело доходит до охраны женщин, — заметил он.
— Мой джарл, — послышался голос. Мы повернулись. Хильда встала на колени перед Иваром Раздвоенная Борода так, что ее волосы покрыли его пыльные сапоги. — Могу ли я последовать за своим джарлом? — взмолилась она. — Жалкая рабыня просит разрешения следовать на поводке за своим джарлом.
— Что же, следуй, — весело разрешил Ивар.
— Благодарю тебя, мой джарл! — Хильда заплакала от радости и, вскочив на ноги, пошла за нами, отставая на положенные два шага.
Мы услышали, как в палатке рычит курия и поспешили на звук.
Это был большой курия с коричневатым мехом и сверкающими глазами, в его ушах раскачивались здоровенные серьги.
Правой рукой он тащил за собой девушку Тири. Ивар поманил меня назад. На пути курии стоял мужчина в тунике из белой шерсти. Горло его пересекал черный ошейник. В руках он держал поднятый топор. Курия зарычал, но человек, Тарск, невольник Раздвоенной Бороды, когда-то носивший имя Вульфстана из Кассау, даже не пошевелился. Не один раз я видел сегодня, как сражается Тарск. Он стоял совсем неподалеку от меня в шеренге. Его топор, как и туника, были покрыты свежей кровью.
Курия отбросил девушку в сторону. Глаза Тири наполнились ужасом, она тихонько плакала.
Зверь метнулся в сторону, и в следующий миг в его руке оказался огромный курийский топор.
Вульфстан не стал наносить удара. Он ждал. Курия оскалился. Теперь он крепко держал топор двумя руками и глухо рычал.
Тири лежала на боку, прижав ладони к земле. Она наблюдала, как двое животных, курия и человек, страшный Вульфстан из Кассау с окровавленным топором, сражаются за то, чтобы обладать ею. Схватка была быстрой и короткой. Ивар остался доволен.
— Ты хорошо сражался, — сказал он молодому человеку. — Ты хорошо сражался сегодня утром и сейчас. Теперь ты свободен.
У ног недавнего невольника лежал труп курии. Он переступил через него.
— Вульфстан! — крикнула Тири. Она вскочила на ноги и подбежала к нему, спрятав голову у юноши на груди. — Я люблю тебя! — рыдала она. — Я люблю тебя!
— Девка — твоя! — расхохотался Ивар Раздвоенная Борода.
— Я люблю тебя, — продолжала рыдать Тири.
— На колени, — приказал Вульфстан.
Удивленная Тири повиновалась.
— Теперь ты моя.
— Но ты ведь меня освободишь, Вульфстан! — воскликнула она.
Вульфстан поднял голову и длинно, пронзительно засвистел — так курии подзывают слинов. Вероятно, один из этих злобных зверей находился неподалеку, потому что появился немедленно. Вульфстан схватил Тири за руку и швырнул в сторону животного.
— Отведи ее в загон, — приказал он слину.
— Вульфстан! — закричала Тири. В тот же миг слин прыгнул на нее и щелкнул зубами в нескольких дюймах от ее обнаженной ноги. Его глаза сверкали. — Вульфстан! — молила Тири, в страхе отступая перед слином. — Не надо, Вульфстан!
— Если ты по-прежнему будешь вызывать у меня желание, — холодно бросил он, — я заберу тебя из загона вместе с другими рабынями, на которых смогу претендовать как на часть добычи.
— Вульфстан! — отчаянно рыдала Тири, однако слин снова щелкнул зубами.
Тири повернулась и, рыдая, бросилась к загону, слин преследовал ее по пятам.
Мы рассмеялись. Ни Ивар, ни я не сомневались, что Вульфстан, поразмыслив, обязательно заберет из загона хорошенькую Тири, стройную и веселую. Впрочем, ему наверняка достанутся и другие рабыни. Когда-то гордая девушка из Кассау отказалась стать его женой, она считала его недостойным претендентом на свою руку. Теперь он позаботится о том, чтобы она служила ему безоглядно, как и положено рабыне, его собственности, с которой он может поступить так, как ему заблагорассудится. Мы продолжали весело смеяться. Тири будет хорошей рабыней для такого хозяина, как Вульфстан, когда-то жителя Кассау, а теперь свободного воина Торвальдсленда. Мы смотрели ей вслед. Сердито и беспомощно она бежала к загону, преследуемая свирепым слином. Ивар Раздвоенная Борода, Тэрл Рыжий и Вульфстан из Торвальдсленда пробирались в сторону сгоревших, разграбленных палаток Торгарда из Скагнара. За Иваром шагала Хильда.
За Иваром шагала Хильда. В долине все еще горело около тысячи костров. Тут и там мы видели насаженные на жерди головы курий. Мы переступали через сломанные топоры, разрубленные палаточные шесты и обрывки кожи, оставшиеся от убежищ курий, прошли мимо нескольких человек, столпившихся вокруг бочонка с элем. Небо постепенно затягивали тучи, справа, в двухстах ярдах от нас, подал сигнал какой-то корабль. Мы заметили группу людей, поймавших курию. Они засунули ему в пасть большой кусок дерева и привязали кожаным ремнем. Левая сторона морды зверя была покрыта кровью. Лапы ему связали впереди, а на ноги надели ножные кандалы. Люди окружили курию и подталкивали его древками своих копий так, что он отлетал от одного к другому.
— Вниз! Катись! — приказал один из воинов.
Курию заставили опуститься на колени, а затем на живот. Мимо пробежала девушка, которую подгонял черно-коричневый слин. Земля во многих местах стала мягкой от крови, и я несколько раз поскользнулся. Мы пробирались между телами, в основном это были погибшие курии, нам удалось захватить их врасплох. Справа я заметил, как пять человек расположились возле костра и поджаривают лапу курии. Запах был одновременно тяжелым и сладковатым, похожим на запах крови. Вдали виднелся Торвальдсберг. Хрольф с Востока, бородатый великан, попросивший разрешения присоединиться к нам, стоял, опираясь на свое копье, и мрачно разглядывал поле боя. Неподалеку установили раму из деревянных шестов. К ней за ноги подвесили тела пяти курий. Двоих собирались насадить на вертел; двое других висели нетронутыми в стороне. Из горла пятого вытекала в подставленный шлем кровь.