Поэтому, когда я решительно распахнул дверь, лучезарное настроение было уже у нас обоих.
Сразу стало темно. Немного поморгав, я убедился, что это не темнота, а полумрак, который лишь щадит зрение, а не оставляет его вовсе без дела. Меня оглушил внезапный грохот, который, как оказалось чуть позже, был всего лишь шумом аплодисментов, перемежающихся восторженным ревом, стуком кулаков и ног.
— Да, так на нашу вечеринку еще никто не приходил! Вот это фокус так фокус! Как и было обещано, угощение за счет заведения за лучший сюрприз выходного дня!
К нам подошел невысокий шустрый крепыш в оранжевой безрукавке и длинной юбке из плотной ткани, колоколом стоявшей вокруг его ног. Рыжие волосы заплетены в мелкие косички, на левой щеке фантастическая цветная татуировка, изображающая угрюмого вида восьмилапое чудище.
— Молодца, парни! — снисходительно сказал он, похлопав по плечу сперва Мелифаро, а потом и меня. — Ну вы дали жару. Только что не было — и вот, нате, уже есть! Уважаю. Что пить будете?
— Что-нибудь на твой выбор, лишь бы побольше, — царственно ответствовал Мелифаро. — Макс, не стой как столб. Видишь, там в углу есть пустой столик.
Усевшись и оглядевшись по сторонам, я понял, что мы находимся в очень большом баре — не слишком чистом и элегантном, но благодаря слабому леденечно-желтому свету маленьких свечек, расставленных расчетливой рукой скупца, эти недостатки не слишком отравляли существование. Кроме нас здесь было еще не меньше сотни посетителей. Как и рыжий хозяин, обещавший нам дармовую выпивку, они были одеты с умеренной экстравагантностью цивилизованных дикарей на отдыхе.
Рыжий, кстати сказать, сдержал слово. Принес два объемистых керамических стакана, источавших ароматы спирта, хвои и яблок.
— Фирменная настойка по рецепту моего деда! — гордо сказал он. — Самая дорогая выпивка в моем заведении. Но мне не жалко. Гостям, которые полагаются на мой вкус, я ни в чем не могу отказать.
Дядя наверняка рассчитывал на полноценное дружеское общение, но его позвали другие клиенты. Он досадливо сплюнул, неразборчиво выругался, шутовски откланялся и торопливо засеменил к стойке. Это выглядело довольно комично: в такой длинной юбке не очень-то побегаешь!
— Макс, ты был абсолютно прав! — хихикнул Мелифаро, когда мы снова остались одни. Я вопросительно поднял бровь, и он пояснил: — Я только что убедился: все действительно зависит от нас. Когда мы уходили, я вспомнил, что у нас осталось всего полбутылки этого крепкого пойла. Даже меньше, если честно: я ночью еще пару раз приложился… И подумал, что на большое путешествие этого не хватит. И вот, пожалуйста: нас тут же пичкают бесплатной выпивкой. Кажется, ее даже больше, чем требуется… Ну да это дело поправимое.
— Алкоголик несчастный! — фыркнул я.
— Вот начну давать волю своим низменным инстинктам — ты у меня еще попляшешь!
— А что, дай, это было бы интересно, — развеселился он. Лукаво покосился на меня из-за стакана и таинственным шепотом заявил: — Макс, по-моему, у нас получилось!
— По крайней мере, начинает получаться, — осторожно согласился я. — Стратегия выбрана верно. Плохо одно: все-таки мы с тобой не слишком избалованные мальчики. Куда уж нам до Его Величества!
— Значит, надо избаловаться, — решительно сказал Мелифаро. — Срочно. Немедленно.
— Ага. Скорее, пока не началось! — фыркнул я. И демонстративно отхлебнул ароматной хвойно-яблочной водки. — Жаль, что моего приятеля Андэ Пу с нами нет: в его компании мы бы с самого начала были обречены скитаться по бесконечным дармовым пирушкам да банкетам.
— Выходит, этот толстяк мудрее, чем мы, — философски резюмировал мой друг. — Ничего не попишешь, придется зажигать без него.
Я уже порядком расслабился, но продолжал работать над собой в том же благодатном направлении. «Все идет хорошо, — повторял я про себя. — Все идет хорошо. Я хочу быть счастливым. Я хочу получать удовольствие. Меня ждут тысячи, сотни тысяч радостей, иначе и быть не может. Все идет хорошо, теперь будет только лучше и лучше».
Хвала аллаху, я легко становлюсь жертвой самовнушения. Накрутить себя — плевое дело, о чем бы ни шла речь. Теперь эта слабость работала на меня — кто бы мог подумать! Все для фронта, все для победы.
Удивительное дело, кажется, я искренне уверовал в наше светлое будущее. Даже на заднем дворе сознания, где обычно имеется уютная мусорная кучка для отброшенных сомнений, на сей раз было тщательно прибрано.
— Ма-акс, — почти промурлыкал Мелифаро. — Надираться в самом начале вечеринки — дурной тон.
— А кто надирается-то? — я почти возмутился.
— Я, — доверительно шепнул он. — Еще пара глотков, и тебе станет со мной скучно… Или, напротив, слишком весело. Идем, пока не поздно, посмотрим, чем нас собираются угостить в иных Мирах. Как, по-твоему, в какой стороне здесь выход?
— А Магистры его знают. Но где-нибудь он непременно есть, иначе они бы так не удивлялись, когда мы появились из ниоткуда.
Мы немного потолкались между столиками в поисках двери. Боковым зрением я успел заметить, что на плече одного из посетителей сидел огромный, размером с котенка, таракан; двое или трое гуляк были многоруки, как изображения Шивы; один щеголял роскошной лисьей головой; компания за дальним столиком была сплошь крылата… Что, впрочем, совершенно не мешало ребятам быть всего лишь веселой компанией добропорядочных бюргеров. Они и гуляли соответственно, с обильными возлияниями, плотными закусками, застольными шутками и регулярными попытками хорового пения: вразнобой, зато от души.