— Это нормальная цена, — сухо ответил Джуффин. — Обычная. Ты и сам это знаешь.
— Так то я…
Я неопределенно пожал плечами, не в силах четко сформулировать, в чем состоит принципиальная разница между мной и сэром Мелифаро. В моем сознании шевелились смутные предположения: дескать, мне позволили перебраться в этот прекрасный Мир и великодушно предложили здесь пожить, поэтому я вроде как всем вокруг должен, а сэр Мелифаро вроде как нет. Чушь, одним словом.
— Не вижу особой разницы, — Джуффин решительно положил конец моим размышлениям. — Собственно говоря, Мелифаро должен прыгать до потолка. Такой шанс по уши залезть в настоящие чудеса раз в тысячу лет выпадает. В отличие от тебя, парень отлично понимает, что без хорошей практики годков через сто он сможет претендовать разве что на место генерала Бубуты, который к тому моменту, я надеюсь, наконец-то подаст в отставку. Но я сомневаюсь, что наш сэр Мелифаро действительно планирует провести остаток своей единственной и неповторимой жизни в кресле Начальника Городской Полиции. На мой вкус, лучше уж навсегда застрять в Лабиринте Мёнина, все не так паскудно.
— Стоит четверть часа с вами поговорить, и все переворачивается с ног на голову, — улыбнулся я. — Одного не могу понять — то ли вы такой умный, то ли я такой глупый?
— Не могу назвать эти тезисы взаимоисключающими, — подмигнул шеф. — Ладно, какое-никакое, а решение принято. И то хлеб. Сейчас вызову Мелифаро и поедем в Замок Рулх. Такое развлечение надолго откладывать нельзя.
— Нельзя так нельзя, — вздохнул я.
Налил себе немного камры (не то чтобы мне действительно хотелось пить, но когда еще доведется?), уткнулся носом в чашку и предался мрачным раздумьям.
Признаться, мне было здорово не по себе. Не страшно, скорее, просто грустно. Перед внутренним взором маячил список запланированных на завтра дел, незначительных, но приятных. Возвращение домой на рассвете, несколько торопливых поцелуев в полумраке коридора, прогулка с собакой по узким переулочкам Старого Города, неторопливый завтрак у ворчуна Мохи в обществе стопки свежих газет и двойной порции его изумительных блинчиков по-мурийски, пара-тройка блаженных часов под одеялом, а вечером еще одна долгая прогулка по городу, на сей раз не с Друппи, а в обществе Меламори, которая наверняка не откажется заглянуть на очередной поэтический вечер в «Трехрогую Луну», благо завтра как раз новолуние. Все эти планы я теперь мог записать на бумаге, а список тщательно скатать в трубочку и аккуратно засунуть в собственную задницу. Им не суждено было осуществиться.
Джуффин заметил прискорбную перемену в моем настроении, адресовал мне вполне сочувственный взгляд и негромко сказал:
— Макс, ты не обязан идти в Лабиринт Мёнина. Я с самого начала ясно дал тебе это понять.
— Я помню, — вздохнул я. — Но вы же сами знаете, что я все равно пойду. И я это знаю. Так что не будем толочь воду в ступе, ладно? А то у меня в сердце снимает угол один малодушный паренек, живучая такая сволочь. В отличие от меня, он просто обожает такие разговоры!
— Понимаю, — серьезно кивнул Джуффин.
— Что ж, не буду лишний раз искушать твоего приятеля. Решено — значит решено!
Мы замолчали. Я молчал обреченно, шеф — сочувственно.
Настроение у нас было настолько лирическое, что явление сэра Мелифаро, злого, невыспавшегося и, как следствие, ехидного до изжоги, показалось мне настоящим подарком судьбы. К тому же на сей раз к его ярко-алому лоохи прилагались зеленые сапоги, лиловая скаба и желтый тюрбан. Сие ужасающее зрелище здорово подняло мне настроение, совсем как праздничный фейерверк.
— Ага, сейчас выяснится, что это чудовище боится оставаться одно в темноте, и поэтому я должен всю ночь сидеть рядом с ним и держать его за ручку, ибо вы уже устали его успокаивать! — сварливо сказал он Джуффину прямо с порога, не утруждая себя формальным вежливым сообщением о высоком качестве нынешней ночи.
Под «чудовищем», естественно, разумелся я — а кто же еще?!
— Что-то в этом роде, — спокойно согласился Джуффин. — Скажем так, сэр Макс боится оставаться один в темноте, которая окутывает коридоры Лабиринта Мёнина. Поэтому было бы неплохо, если бы рядом с ним был парень вроде тебя, способный одним только видом своего наряда отвлечь его от тревожных предчувствий и прочих глупостей. Ты ведь у нас специалист по управлению оттенками его драгоценного настроения?
— Подождите-ка! — Мелифаро озабоченно нахмурился. — Я что-то со сна никак не соображу, где заканчивается шутка и начинается служебная инструкция.
— Шутка — это всего лишь часть служебной инструкции, — строго сказал шеф.
— Да, я так и подумал.
Он растерянно моргал, силясь проснуться. На «автопилоте» вполне можно проделать путь от улицы Хмурых Туч до улицы Медных Горшков и брякнуть дежурную остроту слабого посола, но для того чтобы поддерживать осмысленную беседу с сэром Джуффином Халли, все-таки следует прийти в сознание.
— Так вы говорите, что темнота окутывает коридоры Лабиринта Мёнина? — переспросил Мелифаро. — Впервые слышу это словосочетание! Слово «лабиринт» знаю, о Короле Мёнине, сами понимаете, тоже наслышан, но о том, что у него был какой-то личный лабиринт…