— Я тоже, — согласилась Фортуна, и Павел дал знак официанту.
Когда тот ушел с заказом, у Роберто зазвонил телефон, он взял в руку трубку:
— Хорошо, сейчас буду… Нет, не надо, меня проводят, — положил ее обратно в карман.
— Извините, друзья, это по мою душу. Еще одна деловая встреча. Так что присмотрите за моим кофе, — улыбнулся Роберто и поднялся из-за стола. — Увидимся завтра вечером. Фортуна, очень приятно было с тобой познакомиться. Приходи обязательно завтра на съемки. Увидишь кино изнутри.
— Я тебя провожу до машины, — встал вслед за режиссером Павел.
— Само собой. Мне тебя будет не хватать, но только до машины. Сказали, что ждут на парковке. Ты знаешь, где это? — нащупал свою трость Роберто.
— Да, конечно. — Павел, придерживая его под руку, повел между столиков к выходу.
* * *
— Чего ты ждешь? К чему это терпеливое воздержание? Оно никому не идет на пользу. Ни мужчинам, ни женщинам. Кто, если не ты, сделает ее счастливой? Хотя у меня был один чокнутый приятель, который не спал со своей женой из жадности. Экономил на белке, ну, ты понимаешь, о чем я? Утверждал, что если его накопить в организме достаточно, то начнут расти новые зубы, — улыбался своей белой эмалью Роберто.
— Ну и что, выросли?
— Не знаю, но жену он потерял, теперь занялся садоводством, пишет стихи своим огурцам, — остановился он и достал из кармана сигареты. — А она хорошенькая.
— Сейчас ты скажешь, что надо брать?
— Брать всегда было трудной задачей, особенно если не дают.
— А если дают?
— Совсем беда. Отказываться еще труднее. Здесь и вступает шестой закон любви: не важно, что ей снится, бери любимую женщину на рассвете, пока она нежная, иначе вечером придется делить ее с обстоятельствами, капризами, еще черт знает с кем. — Роберто затянулся и продолжил: — Знаешь, что вас сближает? В ваших четырехкомнатных сердцах две комнаты забиты каким-то хламом, типа воспоминаний, уважения, ностальгии, но есть пара свободных комнат, которые можно занять любовью.
— Очень трудно покорить чужую пустоту, особенно если речь идет о сердце.
— С пустыми сердцами всегда так, можно наполнить их любовью, как два бокала, чокнуться, выжрать и разбить. А можно потягивать медленно, долго наслаждаясь послевкусием. Хочешь, чтобы женщина была тебе покорна, — покори ее.
— Но чем?
— Чем-чем. Языком. Твоим можно зализывать любые раны. У каждой есть такие сокровенные места. Коснешься их пальцами, языком, и шкатулка откроется. Женщины любят письма. Может, тебе стоит ей написать? — осенило Роберто.
— А что я ей напишу? То, что она меня околдовала?
— Не без этого. В каждой хорошенькой женщине есть что-то от ведьмы. Влюбишься в такую, и пиши пропало.
— Так и писать?
— Да, так и пиши: пропало чувство стыда, теперь я могу заниматься с тобой чем угодно, где угодно, как угодно, как угодно тебе.
— И что дальше?
— Мы не можем знать, что будет дальше, даже не знаем, будет ли? Потому что все еще держимся за то, что было. А тем временем жизнь всегда делится на две части: сначала на то, что было и то, что будет, потом на то, что было и то, чего уже не будет. Так что не упусти свою Фортуну.
Так что не упусти свою Фортуну.
Мы остановились у машины, которая должна была забрать Роберто.
— Ты мне стратегию толкуешь?
— Да какая может быть стратегия, если у тебя к ней чувства, просто подойди и скажи: «Я тебя люблю, я тебя хочу и буду хотеть всю свою жизнь».
— Ну как же, я не хочу получить пощечину с ходу.
— Лучше с ходу, чем постепенно, в течение нескольких лет совместной жизни. Если ты хочешь, чтобы эта женщина всегда была такой же красивой, да еще и рядом с тобой, предложи ей руку и не сомневайся. Однако я вижу испуг в твоих словах.
— Да, я боюсь разрушить их семью.
— Ты про какую семью? Там давно руины. То, что с тобой рядом женщина, уже большая удача. А рядом с тобой настоящая. Настоящие женщины на дороге не валяются.
— А где же они валяются?
— В постели. Так что поторопись, пока твое место не занял кто-нибудь другой, — похлопал по груди Павла ладонью режиссер.
— А что ты скажешь об этой истории с итальянцем?
— Наслаждайся ее глупостями, это лучшее доказательство, что она без ума от тебя. Сдается мне, ты просто боишься, что тебе откажут. Не бойся! Все женщины талантливые актрисы и замечательно играют в жизни свои роли. Однако немногие из этих лент можно назвать успешными: для хороших фильмов, как всегда, не хватает настоящих режиссеров.
— Режиссер у нас ты.
— Я только на съемочной площадке. И к тому же у меня уже есть муза. Ты напоминаешь мне моего дядю, к которому я с родителями ездил в детстве на дачу. Каждое утро он один уходил на рыбалку. Как-то я намылился вместе с ним. Сидим, рыбачим. У меня клюет, у него нет. И тут я заметил, что крючок у него абсолютно пустой. Я спросил его, почему он рыбачит без наживки, ведь так он ничего не поймает. Знаешь, что он мне ответил? «Чтобы даже рыбы не отвлекали».
— То есть я тоже, по-твоему, рыбачу без наживки?
— Молодец, не зря тратишь со мной время.
— Ты про червей?
— Да, я про мысли. Копай их в голове, она же у тебя светлая, во всех смыслах. Твори. И не будь таким серьезным, тебя это старит. Впрочем, всех это старит. В каждой женщине есть доля здравой глупости, она-то и отвечает за очарование. Вот и лови ее на свой здравый смысл.
— Понять бы — как? — продолжал канючить Павел.
— Если ничего не понимаешь в любви, больше занимайся, научиться можно всему. А чтобы понять женщину, иногда достаточно купить цветы.
— Цветы? Это не слишком банально?
— Мужчина должен в своей жизни сделать четыре вещи… вот ты дерево посадил, сына вырастил, дом построил, цветы любимой подарил?
— Ну, почти.
— Что значит почти?
— Квартира мне досталась от родителей, сына воспитывает бабушка, а когда я сажал дерево на газоне у дома, меня оштрафовали за мелкое хулиганство, так что денег на цветы не осталось, — попытался отшутиться Павел.
— Смешно, только я тебе хочу сказать, что женщины любят настоящих.
— Ну, ты-то в курсе, как стать настоящим мужчиной?
— Не знаю, но думаю, что без женщины здесь не обойтись.
— Не может же весь мир крутиться вокруг одной женщины?
— Может, если это твоя женщина. Упустишь, хоть кайся после, хоть молись, все без толку… Женщина, как иная цивилизация, появляется ярко, исчезает внезапно.