Жрец внимательно слушал. Дождь лил и лил, вода ручейками стекала по обнаженному телу, волосы плотно облепили голову и шею. Перебил он Джая только дважды: уточнил, как выглядел дхэр и чем в него стреляли, оба раза кивнув, словно так и думал.
Закончив рассказ, обережник выжидательно уставился на тваребожца, но тот ограничился бесцветным: «ясно», и прошел между парнями, оставив их и кошака непонимающе таращиться ему вслед.
— И все?! — не поверил обережник. — Эй, погоди! Чего ясно-то? А нам объяснить?!
— Я вас спас, — не оборачиваясь, холодно напомнил мужчина. — Хватит с вас и этого.
Джай с трудом удержался от искушения всадить ему в спину стрелку. Все равно ведь, гад, отобьет, а их и так мало. Или вообще передумает, вернется и додушит. Сейчас жрец был особенно похож на моруна: шатающийся, мокрый, чавкающий босыми ногами по грязи, в глазах ни единой мысли — только тупое стремление к цели. Ну и проваливай, без тебя спокойнее! Обережник поправил смятый воротник и, не глядя «сороке» в лицо, грубовато поинтересовался:
— Ты куда пойдешь?
— Э? — ЭрТар почесал затылок. Сгорбившийся у его ног кошак неотрывно пялился в голую удаляющуюся спину, словно надеясь на оклик. — Наверное, в горы. Там найдется, где годик-другой отсидеться.
— А потом? — Парень сомневался, что храмовники оставят их в покое. Теперь им до конца жизни ни в один город не сунуться, да и в селища йеры регулярно наезжают. Горца хоть родичи приютят, не выдадут, а единственная тетка Джая, ревностная иггрианка, убийцу Глашатая даже на порог не пустит…
ЭрТар столь же уныло пожал плечами.
По несчастному лицу «сороки» было видно: лучше умереть в загадочном «там», чем провести остаток жизни в потайном погребе.
— Ну бывай, — неловко попрощался обережник, безуспешно пытаясь отделаться от ощущения, будто они расходятся с кладбища после панихиды, причем завидуя покойнику.
— Эге. — Горец прощально шевельнул рукой, но с места не тронулся. Джай тоже. Оба прекрасно понимали, что поодиночке у них больше шансов затеряться в Царствии. К тому же, если одного поймают, другому лучше не знать о нем ничего. Но сделать первый шаг в никуда было страшнее, чем в настоящую пропасть.
Корлисс встал и встряхнулся, обдав брызгами обоих парней. Хвост беспокойно подрагивал, двуцветные глаза были по-прежнему прикованы к уходящему жрецу, как раз в этот момент взмахнувшему руками… и с треском провалившемуся сквозь землю.
Священное замешательство длилось недолго — пока горец не пихнул обережника локтем, указывая на покосившуюся хворостину с привязанной вверху тряпкой. Парни переглянулись, чуть ли не облегченно вздохнули и что есть ног кинулись туда, почти сразу же безнадежно отстав от кошака.
Глава 9
Боги дали нам время убивать врагов и время заводить друзей, время пить молодое вино и время любить прекрасных женщин, время совершать глупости и время их исправлять…
А еще они дали нам время остановиться и подумать — зачем мы все это делаем?.. Так выпьем же за то, чтобы они забрали его обратно!!!
Горский тост
— Да уж, лучшего места для ловушки на морунов местные придумать просто не могли! — выругался Джай, после получасовой возни отчаявшись привести в чувство вытащенного совместными усилиями тваребожца. То ли он хряснулся головой о кол (к счастью, подмытый и перекошенный), то ли приутоп в скопившейся на дне воде (она до сих пор грязными каплями сочилась у него из носа, хотя парни основательно потрясли невезучего жреца за ноги над краем ямы), но обережник уже начал подумывать, что гуманнее всего будет сбросить его обратно.
— Ну она же пригодилась, — справедливо заметил ЭрТар. Усталые, измазанные грязью, горец и равнинник отличались друг от друга только силуэтами. — Ннэ, а местечко-то и в самом деле удачное — между двумя холмами, моруну никуда не свернуть. Нам повезло, что в яме не сидела уже парочка-другая.
— Да откуда они здесь возьмутся? — поежился белобрысый, боязливо покосившись на ближний лес. — Город же рядом. Йеры с боевой обережью небось на тридцать выстрелов окрест всех переловили…
— Одних переловили, другие приплелись. — Горец подышал на озябшие пальцы и потрогал жреца за шею. Жилка мерно вздрагивала, но было ясно, что если мужчина в ближайшее время не очнется, то помрет уже от холода. — Давай костер разведем, э?
— Развели уже один… — проворчал обережник и тут же понял, что и сам не отказался бы от ма-а-аленького жаркого огонька. — Прямо здесь? Из селища увидят.
— Да кто там ночью смотреть будет? — пренебрежительно чихнул (собирался фыркнуть, но уж что получилось) ЭрТар. — Сейчас около праволуния, еще пару часов темно будет, а с таким небом — и все три.
Джай машинально поднял лицо вверх, и дождь тут же наплевал ему в оба глаза.
— Послал же Иггр геморрой… — выругался обережник, возвращаясь к неблагодарному делу, то бишь телу. — И что теперь прикажешь делать?
— Закидывай его на плечи и тащи к лесу, там хоть посуше будет.
— И что теперь прикажешь делать?
— Закидывай его на плечи и тащи к лесу, там хоть посуше будет.
— Ну ты вообще обнаглел!
— Хэй, ты же сам велел приказывать!
— Я тебя сейчас убью, — загробным голосом даже не пообещал — поставил в известность Джай, поднимаясь с корточек и со скрюченными пальцами надвигаясь на горца. Выглядело это так убедительно, что ЭрТар предпочел не рисковать, с оглядкой попятившись.