Спали.
В это я не мог поверить.
Как можно спать, когда знак дракона чернеет в небе над головой? Неужели все в городе ослепли, неужели никто из них, взглянув поутру на небо, не поднял тревоги? Почему не слышно криков, призывающих тех, кто силен духом, встать на защиту города? Почему малодушные не бегут прочь из него? Или один лишь я вижу зловещий знак, нависший над его стенами?
Все еще не решаясь поверить в это, я из последних сил ковылял вдоль городской стены. Наконец дорога обогнула Толстую башню и по мосту над давно высохшим рвом устремилась к воротам. Уже совсем рассвело, и они были открыты. Два стражника стояли на мосту и о чем-то разговаривали громкими голосами. Один из них сказал что-то смешное, и оба захохотали, вспугнув вышедшую из ворот шелудивую собачонку. Это было настолько невероятно, что я застыл на месте, не в силах поверить тому, что видел. Я стоял как парализованный, и смотрел на этих хохочущих накануне гибели людей, и не верил своим глазам. Потом медленно-медленно, готовый к чему угодно, поднял голову и посмотрел на небо.
Знак дракона, знак гибели по-прежнему висел над городом, прямо над моей головой! Он был отчетливо виден на фоне совсем уже светлого утреннего неба, хотя его четкие и строгие еще полчаса назад линии уже начали расплываться в воздухе. Так и должно быть. Еще полчаса, и этот знак последний предвестник грядущего бедствия — исчезнет, чтобы потом огнем запылать на небе в час гибели города, если мы не сумеем отвратить ее.
Так и должно быть. Еще полчаса, и этот знак последний предвестник грядущего бедствия — исчезнет, чтобы потом огнем запылать на небе в час гибели города, если мы не сумеем отвратить ее.
Медленными, неверными шагами я двинулся вперед по мосту. Стражники не обратили на меня внимания, собачонка, помахав хвостом, отвернулась. Я прошел темным проходом под башней, никем не задержанный вышел на небольшую площадь за воротами и огляделся по сторонам. Все здесь было родным и до боли знакомым, все было именно таким, каким я вспоминал это в долгие годы странствий. Только дом в правом дальнем углу площади немного подновили, заложив попутно кирпичом одно из нижних окон, да мостовая кое-где пришла в негодность, только исчезли каменные столбы, что раньше стояли при въезде на Рыночную улицу, да перекрасили фасад караульного помещения. Но смешно было бы надеяться увидеть свой город таким, каким он был перед тем, как я покинул его столько лет назад.
Я ждал этих перемен, столь обычных для города, живущего нормальной жизнью. Но я не мыслил увидеть эту нормальную жизнь под знаком дракона!
Я быстрыми шагами пересек площадь и пошел — бежать я не мог — по Рыночной улице. Вид мой, наверное, был странен, потому что двое прохожих, которые, разговаривая, шли навстречу, вдруг замерли на месте и замолчали, уставившись на меня. Но я не стал задерживаться и прошел мимо, не сказав им ни слова. Через сотню шагов я свернул в узкий переулок, потом через проходной двор — как все здесь было знакомо! — вышел на Кузнечную улицу и теперь уже побежал, потому что дорога шла вниз, к Ратушной площади.
Скорее туда, к ратуше, где в этот утренний час уже толпится народ. Я побежал бы и к рынку, но до рынка было дальше, и улица шла в гору, а я не хотел, не мог терять ни минуты. Скорее! Пока знак дракона еще виден на небе, надо указать на него, надо заставить их увидеть его. Кто знает, когда, в какой час беда обрушится на город? Кто знает, сколько времени осталось нам для спасения?
Я выбежал на площадь и на несколько мгновений замер, не зная, что сказать и как сказать. Здесь были люди, человек пятьдесят, — стражники, дежурившие у ратуши, просители, ожидающие, когда начнут прием советники, свидетели, вызванные с утра пораньше в городской суд, — и все они, удивленные моим видом и внезапным появлением, повернулись в мою сторону. Я стоял посреди площади, переводя взгляд с одного на другого, потом поднял голову и посмотрел наверх. Крыши домов закрывали половину неба, да и солнце вот-вот должно было показаться из-за горизонта и поглотить остатки зловещего знака, но он был еще виден, еще чернел там, в вышине, прямо над нашими головами. И тогда я набрал полную грудь воздуха и закричал.
Посмотрите, люди, кричал я, знак дракона, знак гибели висит над нашим городом! Город погибнет сегодня, если все мы не встанем на его защиту! Он обречен, все мы обречены, если будем малодушными и испугаемся этого знака! Звоните во все колокола, поднимайте всех, кто еще спит! Скорее, пока еще не поздно!
Я замолчал, чтобы перевести дух, и поразился тишине, царившей вокруг. И на какой-то миг мне показалось, что я один, совершенно один на этой площади, единственный живой человек в этом городе. Но я опустил голову и увидел их всех. Они по-прежнему стояли вокруг и смотрели на меня. Смотрели на меня! Никто из них не поднял голову для того, чтобы взглянуть на знак дракона!
Еще не веря себе, еще не понимая, что все это значит, я сделал несколько шагов по площади, озираясь и выискивая хоть кого-то, кто поднял бы голову. Но нет, все они смотрели только на меня. Так, будто не знали, что над головами у них небо, так, будто шеи их закостенели и головы не поворачивались, чтобы посмотреть наверх.