— Пробуй, боярин, коли не шутишь… — Замучившийся с весами Андрей уступил право на тонкую работу арабисту-математику. — Две насечки на верхней части ствола делай и целься.
Простой железной скобой псковского изготовления дьяк неведомого царского приказа процарапал две насечки, после чего пушкари старательно, несколько раз проверяя друг друга, навели пушку на крайний зубец Ногайской башни.
— Пали! — устав ждать, скомандовал Зверев.
Бородатый, седовласый, с рябой физиономией мужик из наряда схватил палку с кривым раскаленным крюком из жаровни, ткнул им в запальное отверстие, и тут же пищаль охнула оглушительным выстрелом. Пушкари приникли к бойнице.
— Так, — полез за пазуху за бумажкой Иван Григорьевич. — Получилось у нас… Э-э… На две сажени ниже и на полторы левее. Стало быть, метить нужно вправо и выше, нежели вражья цель находится. Где тут бойница, откуда ногайцы по нашим боярским детям стреляют?
— Вон, правая бойница у стены, — указал рябой пушкарь. — Вестимо, тюфяк там имеется. Что ни день, раза три вдоль стены бьют, как наши лучники близко подбираются.
— Та-ак… Нет, вы поперва зарядите, опосля метиться станем. А пока второй ствол проверим. Да, Андрей Васильевич?
Пока пушкари тщательно вычищали ствол от нагара и тлеющих остатков, способных запросто убить неосторожного артиллериста, заматывали пеньковой веревкой ядро,[] забивали в ствол приготовленный князем заряд, боярин Выродков и Андрей снова тщательно выцелили угловой зубец, выстрелили.
— О, аккурат под него попали! — обрадовался дьяк. — Токмо на две сажени ниже…
— Ты не на бумажку пиши, — посоветовал Зверев. — Прямо на стволе выцарапывай. Бумажка потеряется, перепутается. А тут все всегда на месте будет.
— Поперва проверим, — возразил арабист. — Эту заряжай, а следующую наводить станем.
К тому времени, когда бояре отстреляли все стволы, наряд уже успел забить первую пищаль. Однако требовалось зарядить еще четыре, и князь предложил соратнику пока отправиться в лагерь, поужинать. Арабист покивал — и занялся наводкой на ногайский тюфяк первого орудия.
Целиться по бойнице он не мог — вражеский ствол смотрел вдоль стены. Именно из-за таких вот огнестрелов никто и никогда не штурмовал крепости с помощью лестниц: картечный залп из башни одним мигом сносил все лестницы вместе с людьми. Но где примерно находился тюфяк, было понятно, и боярин Выродков старательно метился в него сквозь сосновые бревна. Для чугунных ядер они особой преграды не представляли.
Зверев понял, что математик слишком увлечен, и трогать его больше не стал. Ведь это, почитай, был первый снайперский выстрел в истории человечества. А риски на стволе — первым в истории прицельным приспособлением для огнестрельного оружия.
Иван Григорьевич колдовал над пищалью минут десять. За это время наряд успел зарядить еще две пушки, и дьяк перешел к ним. Незадолго до сумерек все было готово: пять пушек смотрели в то место, где ногайцы держали свое короткоствольное орудие. Пушкари принесли запасные запальные крюки, сложили в жаровню.
— А ведь темнеет уже, — посмотрел на небо Зверев.
Пушкари принесли запасные запальные крюки, сложили в жаровню.
— А ведь темнеет уже, — посмотрел на небо Зверев. — Может, на утро пробу отложить?
— Не темнеет, а смеркается, — отмахнулся Выродков. — Глянь, лучники из Большого полка к тыну подбираются. Нечто ногайцы утерпят, не пальнут?
— За тыном в Казани не видно.
— Как стрелы метнут, обнаружатся…
Иван Григорьевич оказался прав. После того, как боярские дети раз десять натянули луки, выбивая неосторожных защитников, из бойницы на башне вдруг вырвался сноп дыма, до тура докатился низкий удар.
— Давай! — взмахнув рукой, отскочил к сапе дьяк.
Наряд, расхватав раскаленные запальные крюки, почти одновременно всунул их в отверстия, пищали дружно жахнули, и все участники опыта прильнули к бойницам.
— Есть! — облегченно выдохнул боярин Выродков. — Все дырки аккурат напротив позиции. Коли тюфяк и не испортили, наряд тамошний наверняка побили.
— Заряжай и в то же место наводи, — подвел итог Зверев. — Наверняка татары придут раненых уносить и пушку ремонтировать. Еще раза два туда же вдарить нужно. Тогда и помощников изувечим, и тюфяк наверняка попортим. Если чугунные ядра раза два попадут, ствол или треснет, или покоробится.
— И то верно, княже, — признал арабист. — Заряжай, мужики. Я опосля в точности наведу. А пока по другим турам пройду, дабы ядра по княжьему способу в точные заряды отбирали.
Обучать «научную элиту» русской армии — наряды при пищалях — правильно выбирать и готовить заряды для точной стрельбы пришлось столько же времени, сколько и натаскивать обычных простолюдинов на работу с бердышами и ручными огнестрелами. Но уже вечером третьего сентября на военном совете у Иоанна в царских полотняных хоромах Иван Григорьевич с гордостью сообщил, что «стрельбой огненной наряды семь ногайских тюфяков поломали, и те ужо цельный день ни разу дымов не пускали». Мимоходом боярин Выродков отметил и то, что идея выбивания вражеских пушек принадлежит князю Сакульскому.
— Сему не поражен, — небрежно кивнул Иоанн Васильевич. — Князь Андрей Васильевич вельми хитростям ратным и государевым научен и советами завсегда знатен.