— Да уж! — вздохнул я.
Честно говоря, мне было совсем паршиво…
«Макс, что ты теперь собираешься делать?» — Нумминорих не выдержал и послал мне зов.
«Не знаю, — честно ответил я. — Что-нибудь».
— Не торопись принимать решение, ладно? — попросил Магистр Нанка. — Ты видел нас, ты начал понимать, как мы живем. Больше того, тебе почти удалось побывать в нашей шкуре. Разумеется, тебе трудно отказаться от мысли, что убивать людей — нехорошо. В рамках системы ценностей, усвоенных тобой с детства, мы — «очень плохие парни». Но в глубине тебя живет очень старое, очень мудрое и почти незнакомое тебе существо, которое знает, что по большому счету мы не сделали ничего плохого. Просто взяли то, что нам было необходимо. Ты и сам поступил бы точно так же, если бы оказался перед подобным выбором.
— Очень может быть, — согласился я. — Но в то же время я не могу просто взять и оставить все как есть. Мне очень не нравится эта история с заключенными… Если бы вы просто ловили в лесу одиноких прохожих, я бы отнесся к этому гораздо спокойнее. А эти бедняги… Люди, которых лишили свободы, — самые беспомощные существа. Они же не могли просто взять и уехать подальше, если их начинали терзать дурные предчувствия. Они не могли даже попытаться спрятаться или убежать. Ваша охота не была похожа на настоящую охоту — скорее уж на какой-то мясокомбинат…
— Да, по-своему ты прав, — подтвердил он. — Возможно, нас подвели наши собственные представления о добре и зле. В наше время считалось, что если человек достаточно злобен, чтобы совершить преступление, но недостаточно мудр и силен, чтобы уйти от возмездия, он не заслуживает права оставаться в живых… Тогда в Соединенном Королевстве существовали только два наказания за преступления: преступника заставляли исправить совершенное зло — если его можно было исправить! — или убивали — в том случае, если исправить совершенное зло было уже невозможно.
— Хорошая система! — усмехнулся я. — И что, часто удавалось исправить совершенное зло?
— Чаще, чем ты думаешь.
— Если бы я решил действовать по этому принципу, мне пришлось бы вас убить, правда? — спросил я. — Тут уже ничего не исправишь. Не будем же мы с вами оживлять мертвых: насколько я знаю, это только ухудшит дело. Был у меня один знакомый оживший мертвец, рыжий разбойник Джифа Саванха. Ему очень не нравилось посмертное существование. Он мне все довольно образно описал, так что мороз по коже…
— Могу его понять, — согласился Нанка Ёк.
Он тактично отвернулся от меня и уставился в окно — ждал, когда я приму решение. Судя по всему, я больше не казался ему посланцем возмездия с огненным мечом в руках. Во всяком случае, теперь Магистр Нанка выглядел совершенно спокойным. А ведь в начале моего визита он все время был как на иголках…
— Ну ладно, — вздохнул я. — А что вы сделали с беднягой знахарем?
— С каким знахарем? — искренне удивился мой собеседник.
Кажется, он действительно не понимал, о чем речь.
— С каким, с каким… С этим, как его… Гленке Муаной, одним из старших знахарей Нунды.
— Я не только ничего не делал с этим господином, но до сегодняшнего дня даже не подозревал о его существовании. — Магистр Нанка комично поднял брови, его лицо стало совсем детским. — Мы имели дело только с комендантом, сэром Капуком Андагумой. И с теми, кого он нам приводил, разумеется… Мы всегда встречались на нашей территории. А что с ним, собственно говоря, случилось, с этим знахарем?
— У него взорвалась голова, — мрачно объяснил я. — Взорвалась после того, как я запустил в него свой Смертный шар. Вчера вечером мне, знаете ли, казалось, что я должен допрашивать свидетелей, собирать какие-то там доказательства, и все такое… Сначала у парня взорвалась рука, а уже потом — голова. Мерзкая смерть!
— А с чего ты вообще взял, будто мы с ним что-то сделали? Не вижу никакой логики: это же был твой собственный Смертный шар!
— Мои Смертные шары тут ни при чем. Я уже успел получить квалифицированную консультацию по этому вопросу. Мне сказали, что существуют такие заклинания, которые убивают человека не после того, как он разгласит тайну, а заблаговременно…
— Никогда не слышал о таких заклинаниях. Очевидно, их успели изобрести за время нашего отсутствия… Думаю, тебеследует расспросить самого Андагуму, сэр Макс. На своей территории он все делал сам. Уверен, что и знахаря заколдовал именно он. Собственно говоря, его можно понять: в таком деле тяжело обходиться без помощников, а если уж открываешь тайну постороннему человеку, лучше принять меры, чтобы он не проболтался. Я уже имел возможность убедиться, что нынешнему поколению свойственна чрезмерная разговорчивость…
— Есть такое дело, — невольно улыбнулся я. — А как, собственно, вы заставили коменданта Нунды с вами сотрудничать?
— Заставили? Ну что ты, его никто не заставлял. Сэр Андагума сам нанес нам визит, как только мы тут объявились. Приехал в наше подземелье на этом странном фургончике, поднялся наверх, представился и спросил, чем он может быть полезен. Собственно говоря, именно его визит и убедил меня согласиться с предложением моих людей использовать заключенных Нунды. Когда не можешь принять решение, а время работает против тебя и вдруг приходит незнакомый человек и предлагает принести тебе на блюдечке все, что требуется… Разумеется, я согласился.
Сэр Андагума сам нанес нам визит, как только мы тут объявились. Приехал в наше подземелье на этом странном фургончике, поднялся наверх, представился и спросил, чем он может быть полезен. Собственно говоря, именно его визит и убедил меня согласиться с предложением моих людей использовать заключенных Нунды. Когда не можешь принять решение, а время работает против тебя и вдруг приходит незнакомый человек и предлагает принести тебе на блюдечке все, что требуется… Разумеется, я согласился. Комендант был очень доволен. У него, знаешь ли, были большие надежды на дружбу с нами, так что он весьма пунктуально выполнял свои добровольные обязательства…
— Какого рода надежды? — с любопытством спросил я.