Вторая мысль появилась почти одновременно с первой, но я ее здесь по цензурным соображениям не привожу. Подумать в третий раз я не успел — просто уже успел обернуться и уставиться на то, что теперь находилось на месте прежде непроглядного проема.
Там был глаз. Вернее, я понял это несколько секунд спустя, а до этого просто смотрел в гигантское озеро синего огня, затопившего отверстие. Только когда оно внезапно моргнуло, я, обнаружив третье веко, осознал, с кем свела меня Тропа. [40]
Вообще разговор с драконами стоит начинать как можно необычней, чтобы попытаться их ошарашить. Сомневаюсь, что в тот момент в моем черепе болталась хоть какая-то мысль, не говоря уж об этой, но, вспоминая свою первую фразу, я пришел к выводу, что получилось очень неплохо.
«А почему ты говоришь мне «ты»?» (Ума не произносить это вслух, а просто подумать хватило.)
Глаз еще раз моргнул, как мне показалось, удивленно. «Какой ты, однако, спокойный. Даже интересно. Ну ладно, заходи, поболтаем». Глаз исчез, и во тьме вроде как потянулось что-то более светлое.
И вновь — если бы я успел подумать, то никогда не сделал бы того, что в итоге совершил. Хотя в тот момент все казалось мне довольно логичным. Свет, может, это разглядывание бесконечной пляски огненных узоров так на меня повлияло, но в тот момент подобный порядок действий казался мне единственно верным. Достать протазан, разбежаться и прыгнуть в пролом, непременно подбадривая себя диким ревом. Все до такого безобразия просто, что я немедленно это и проделал (не то что без задней, а вообще без всякой мысли).
Пролетая через дыру, я краем мысли ухватил, что какой-то барьер там все же стоял. Невидимые когти ухватили меня было, но тут же соскользнули, оставив лишь глубокие, но неопасные царапины. Похоже, хозяин всего этого подземного царства (теперь уже ведомый мне хозяин!) ставил его против разумных существ. В тот же момент моя голова отозвалась на стук гулким звоном — в ней не бродило ни единой мысли, а если вдруг таковая и появлялась, то немедленно помирала от одиночества.
Позже, обдумывая все случившееся на досуге, я вновь и вновь приходил к выводу, что только запредельный коэффициент удачи вытащил меня из этого дурного прыжка живым. Я перелетел через это самое «что-то светлое» и, немыслимо извернувшись, умудрился за него ухватиться, ободрав ладони до живого мяса. Не теряя ни секунды (на это урезанных функций мозга все-таки хватило), я подтянулся и устроился поудобнее. А в следующее мгновение на меня обрушился каскад впечатлений из проснувшегося сознания. Боль прорвала-таки преграды, и я вновь смог думать. Все-таки драконы покрыты очень жесткой чешуей, даже самые молодые.
А то, что я сидел в тот момент на шее именно молодого дракона, не вызывало никаких сомнений. Чем старше ящер, тем светлее его чешуя. Несмотря на кромешную тьму, я мог понять, что существо подо мной по цвету почти не отличается от окружающей среды, а, следовательно, моему новому знакомцу было не более двух сотен лет. Совсем младенец. И как ему пещеру-то свою доверили?
Дракон, все время меня читавший (и как-то очень меланхолично отнесшийся к смертному у себя на шее), при последней мысли недовольно взревел и, похоже, решил напомнить мне, что стоит и что не стоит думать в присутствии хозяина каверны. До того, как его шея изогнулась кольцом и гигантская башка уперлась своими глазами в мои, я еще успел подумать нечто вроде «ну, значит, задело!».
— Н-да, да ты какой-то просто необучаемый.
— Н-да, да ты какой-то просто необучаемый. Другим хватило бы и того, что я недовольно рыкнул, чтобы перестать думать о всякой дряни! А ты все время норовишь сунуть голову в пасть к дра… то есть ко мне! — Огромные глаза явно пытались просверлить во мне хороших размеров дырку — как от попадания из крепостной катапульты.
Я не придумал ничего лучшего, как мило улыбнуться (во все сорок клыков) и заслониться от испытующего взора мгновенно вытащенным протазаном. А то смотрит, понимаешь, как дознаватель [41] на свидетеля…
И снова я убедился, что все мои действия приводят к куда лучшим результатам, если я перед их совершением подумаю хоть чуть-чуть. Пожалуй, мне стоило бы придумать что-нибудь другое. Глаза у ящера при виде голубого клинка (как-то очень нехорошо засверкавшего, надо сказать) мигом заняли большую часть головы, каковая в следующее мгновение моментально вернулась в исходное положение, и дракон, с которым внезапно случилась кратковременная потеря сознания (прям как у меня), ломанулся вперед. Ну вернее, туда, где, как ему казалось, был перед.
Скорее получилось влево и вверх. После этого умопомрачительного кульбита началась серия прыжков, за которую гигантскую ящерицу немедленно взяли бы в Скоростной Орден. Затем дракона немного отпустило, и он догадался выпустить крылья, благодаря чему его шансы меня сбросить мгновенно подскочили до заоблачных высот. Хвала Тьме, я успел худо-бедно прикрыться экраном и теперь просто лежал, вцепившись в шею ящера. Единственное, что утешало, — у него хватало ума избегать теплых встреч со стенами пещеры. Каковая пещера, кстати, мигом перестала казаться мне сколь угодно большой. Нет, безусловно, полость под горой в пол-лиги диаметром не могла не впечатлить, но только не когда мотаешься по ней на спине у обезумевшего со страха дракона.