* * *
— Что ж, сойдет. — Хокинс положил на стол три радиограммы, подготовленные Тальботом, — Когда «конкорд» приземлится, на аэродроме будет стоять наготове самолет. Этим займется греческое министерство обороны. Если время прибытия указано точно, то критронный детонатор будет доставлен на Санторин примерно в полчетвертого. Если учитывать, что вашим людям придется добираться до мыса Акротири и обратно, то мы получим этот детонатор где?то часам к пяти. Наверняка радиограммы в ФБР и в Вашингтон дадут положительный результат. Интересно посмотреть, какой будет реакция президента, когда он узнает, что бомба может взорваться в любой момент. Да, немедленно пошлите радиограммы. Капитан, вы, похоже, что?то еще надумали? Дело срочное, да?
— Сэр, время не ждет, а тут без конца возникают вопросы, многие из которых требуют немедленного ответа.
Да, немедленно пошлите радиограммы. Капитан, вы, похоже, что?то еще надумали? Дело срочное, да?
— Сэр, время не ждет, а тут без конца возникают вопросы, многие из которых требуют немедленного ответа. Например, почему Андропулос не проявил видимого интереса к самолету? Не потому ли, что он знал все, что можно было знать? Почему он не удивился, когда узнал, что при таком критическом стечении обстоятельств у нас на борту вдруг оказывается доктор Уикрэм? Любой обратил бы внимание на то, что доктор Уикрэм оказался на борту «Ариадны» именно в тот момент, когда он больше всего нужен. Что будет происходить в голове у этого хитрого и расчетливого человека, когда он увидит, как мы пытаемся извлечь бомбу из фюзеляжа самолета? И что нам надо делать, чтобы удовлетворить его любопытство?
— Могу ответить на два последних ваших вопроса и объяснить причину моего здесь присутствия, — сказал Уикрэм. — У меня было время подумать, хотя, откровенно говоря, на это много времени не надо. Вы узнали, что на борту самолета имеется водородная бомба. Поскольку вы не представляли, насколько велика опасность, вызвали специалиста, то есть меня. Как эксперт, я сообщаю вам о том, что опасность весьма велика. Нет никакой возможности уменьшить уровень непрерывного радиоактивного излучения водородной бомбы, а таких бомб на борту самолета пятнадцать. Вследствие этого растет уровень радиоактивности внутри атомной бомбы, которая имеет совершенно иную конструкцию. Рост продолжается до критической стадии, а потом все — происходит взрыв. Спокойной всем ночи. Все зависит от массы атомной бомбы.
— Действительно так?
— Откуда, черт побери, я могу знать? Я все придумал прямо сейчас. Но звучит вполне убедительно, особенно для людей, которые имеют нулевые знания о ядерном оружии. И потом, кому придет в голову подвергать сомнению слова знаменитого на весь мир физика, каковым являюсь я, если вы не забыли слова коммандера Тальбота.
— Доктор Уикрэм, я даже и не думал подвергать ваши слова сомнению, — с улыбкой произнес Тальбот. — Прекрасно. Следующий вопрос. Как оказались на борту «Ариадны» шифровальные листы Андропулоса?
— Ну, для начала замечу, — сказал Хокинс, — это вы их сюда принесли. Так что нечего напускать на себя таинственный вид, капитан. Вы что?то еще хотите спросить?
— Да, есть еще вопрос. А почему он их оставил на яхте? Забыл? Маловероятно. Такие важные документы не забывают. Думал, их никогда не найдут? Убедительнее, хотя тоже маловероятно. Думал, если эти документы найдут, то вряд ли догадаются, что они зашифрованы, и не станут ими заниматься? Вполне возможно. Правда, я думаю, что главная причина заключалась в том, что он понимал, как опасно проносить их на борт «Ариадны». Тот факт, что это единственный предмет, который он хотел обезопасить от воздействия воды, уже наводит на серьезные подозрения. Итак, он решил оставить их на яхте, а затем поднять наверх с помощью водолаза. Это он мог сделать в любое время, и если все было задумано действительно так, то он должен был оставить свои документы не в какой?нибудь картонной папочке, а в водонепроницаемом металлическом ящике. Мы уже знаем, что он так и сделал. Чтобы поднять со дна моря этот ящик, необходимо присутствие специального подъемного судна с водолазами на борту. Кстати, мне только что пришла в голову мысль, что «Делос» затонул совершенно случайно и ничего преднамеренного здесь нет. Следовательно, нужды в таком судне у Андропулоса не было. С другой стороны, судно с водолазами очень удобно для иных целей, ну, скажем, для поднятия ядерного оружия с затонувшего бомбардировщика. Заинтересованные в этом лица, кто бы они ни были, не стали бы осуществлять подъем в Критском море между полуостровом Пелопоннес на западе, Додеканес на востоке, островами Киклады на севере и Критом на юге, потому что там слишком глубоко.
Примерно четыреста семьдесят метров. Может быть, оружие затонуло там, где и планировалось его затопить. И какое?то гипотетическое судно должно было быть там, где, к их несчастью, оказались мы.
— Выстрел наугад, но, похоже, вы попали в цель, — сказал Хокинс. — Это все объясняет. А вам хотелось бы знать, нет ли где?нибудь поблизости в данном районе специального судна с водолазами?