— И поэтому, — сказал Хокинс, — вы считаете, что причиной пожара явилась ракета?
— Совсем нет, сэр. Я только выдвинул предположение. Возможно, что командир и капитан?лейтенант Ван Гельдер абсолютно правы. Вся беда в том, что я понятия не имею о взрывчатых веществах.
Вероятно, существуют ракеты с небольшим зарядом, вызывающим незначительные повреждения. Мне кажется, что, если бы самолет был сбит обычной ракетой, он распался бы на тысячи кусочков, а не рухнул целиком в море. Но должен опять повторить, точно мне ничего не известно. Мне хотелось бы знать, каковы были меры безопасности на базе в США, откуда вылетел этот самолет?
— Безопасности? В таком случае, как этот? Когда речь идет о сверхсекретном самолете? Конечно, максимальные меры безопасности!
— Неужели вы, вице?адмирал, верите, что существует такая вещь, как максимальные меры безопасности?
Хокинс лишь молча отхлебнул из своего стакана.
— За последний год произошли четыре авиакатастрофы, причем все четыре самолета вылетели из аэропортов, где обеспечивались максимальные меры безопасности. И во всех четырех случаях террористы проникли в аэропорты с помощью детских уловок.
— Но это были гражданские аэропорты, а мы с вами говорим о сверхсекретной американской базе военно?воздушных сил, весь персонал которой состоит исключительно из военных людей, специально отобранных и проверенных на детекторе лжи.
— При всем моем уважении к вам, вице?адмирал, и к вашим американским друзьям, должен сказать, что детекторы лжи, точнее, полиграфы — ерунда. Любой более или менее образованный человек может научиться его обманывать. В конце концов, показания полиграфа основываются на примитивных измерениях частоты пульса, уровня кровяного давления и потовыделения. При соответствующей подготовке вы сумеете дать такой ответ, какой вам нужен, и тот, кто проводит тест, ничего не заметит.
— Это имеет какое?нибудь отношение к вашим занятиям электроникой, а?
— Абсолютно никакого, сэр. Полиграфы относятся к отжившей уже эре. Вы только что воспользовались словом «сверхсекретный», сэр. «Ариадна», если так можно выразиться, набита всякими сверхсекретными штучками. И сразу же возникает вопрос, а кто из членов команды проходил испытания на детекторе лжи? Никто!
Хокинс в течение нескольких мгновений молча сидел, уставившись на стакан в своей руке, а затем поднял голову и посмотрел на Тальбота.
— Если возникнет такая необходимость, капитан, сколько времени вам понадобится, чтобы связаться с Пентагоном?
— Практически нисколько. От силы полминуты. Связаться немедленно?
— Нет, подождите. Я должен еще подумать. Вся беда в том, что даже у Пентагона возникают трудности, когда необходимо получить информацию с военно?воздушной базы, которая, если не ошибаюсь, находится где?то в Джорджии. Конечно, это вина самого Пентагона, хотя сам он никогда не признается. Там приучили старших офицеров всех четырех родов войск соблюдать полную секретность, и никто не отважится дать ни малейшей информации без разрешения командира военно?воздушной базы, корабля или еще чего?то там. В данном случае командир базы, к полному неудовольствию Пентагона, оказался не лишен человеческих слабостей и выписал сам себе увольнительную на двадцать четыре часа. Никто понятия не имеет, где он находится.
— Вам не кажется, сэр, — заметил Ван Гельдер, — что это создаст определенные неудобства, если вдруг через полчаса начнется война?
— Ничего страшного не случится. База постоянно находится в полной боевой готовности. Но существуют железные правила, запрещающие разглашать секретную информацию.
— Вы бы, наверное, не сидели здесь, — сказал Тальбот, — если бы они не поделились кое?какой информацией.
— Конечно. Эта информация весьма туманна и неопределенна, но весьма тревожна. Согласно одному сообщению, на борту самолета было четырнадцать ядерных зарядов, согласно другому — пятнадцать. Были ли в нем ракеты или бомбы, неизвестно. Единственное, мне дали понять, что это были водородные устройства, каждое — настоящее чудовище в двенадцать — пятнадцать мегатонн.
Кроме того, на борту самолета были еще две атомные бомбы.
— Думаю, мне придется нарушить свои правила и тоже выпить виски, — сказал Тальбот.
Полминуты прошло в молчании, а потом он добавил:
— Мне и во сне не могло такое присниться.
— Во сне? — воскликнул Грирсон. — Да это самый настоящий кошмар!
— Сон или кошмар — это сейчас не важно, — заметил лейтенант Денхольм. — Важно, что мы вот?вот можем взлететь в стратосферу в распыленном состоянии.
— Итак, доктор Уикрэм, это водородная бомба, — произнес Тальбот. — Будем считать так. Существует ли вероятность того, что она может внезапно сдетонировать?
— Сама по себе? Нет, невозможно. Президент Соединенных Штатов должен нажать одну кнопку, другой человек в определенном месте — другую. Радиочастоты настолько разные, что вероятность того, что кому?то удастся угадать правильную комбинацию, одна на миллион.
— А есть ли вероятность, пусть одна на миллион, что Советам такая комбинация известна?
— Нет.
— Вы утверждаете, что сама по себе бомба взорваться не может. Нет ли каких?нибудь внешних средств, источников, которые могли бы вызвать ее взрыв?