Джоанна была шокирована и отвернулась. Через какое-то мгновение Спенглер осознал, что она плачет. Он сильно затряс головой, пытаясь освободить ее, и начал выползать из капсулы.
Он сильно затряс головой, пытаясь освободить ее, и начал выползать из капсулы. Пембан положил ладонь ему на руку.
— Вы слышите меня, Торн? — спросил он обеспокоенно. — Вы понимаете, что я говорю?
— Со мной все в порядке, — сказал Спенглер, вставая. — Джоанна, что с тобой?
Она обернулась.
— Ты не…
— Со мной все в порядке. Я устал и я забрался сюда, чтобы отдохнуть. Я полежал здесь, обдумывая все, часок-другой. А затем я, наверное, заснул.
Она сделала шаг вперед и крепко обняла его, ее щека прижималась к его горлу, ее руки крепко сжимали его. Ее тело дрожало.
— Вы отсутствовали шесть часов, — сказал Пембан, — я нашел имя мисс Плантер в вашем списке для непредвиденных случаев и с тех пор мы разыскивали вас везде. Я не должен был делать опрометчивых заключений, я полагаю. — Он собрался уходить.
— Подождите, — сказал Спенглер. Он чувствовал себя слабым, но голова его была ясной и он был уверен в себе. — Пожалуйста, я должен вам кое-что сказать.
Джоанна резко оторвалась от него и начала искать носовой платок. Спенглер достал свой из кармана и передал ей.
— Спасибо, — сказала она слабым голосом, и села на скамью.
— Это будет и для тебя, Джоанна, — сказал Спенглер спокойно. — По крайней мере часть из того, что я скажу. — Он повернулся к Пембану.
— Вы ошиблись, — сказал он.
На лице Пембана медленно стало появляться выражение покорности.
— В чем?
— Вы сказали мне на допросе, что единственной причиной, заставлявшей вас сотрудничать с Империей и бороться с ее противниками, было то, что Империя пока еще необходима Внешним мирам, потому что если бы она развалилась слишком скоро, то Внешние миры были бы недостаточно сильны, чтоб выстоять самостоятельно.
— Если вы так утверждаете, значит так оно и было, господин уполномоченный.
— Но вы это говорили. Разве сейчас вы отрицаете это?
— Нет.
— Вы ошиблись. Вы оправдывали вашу позицию тем, что Внешние миры должны будут сверхспециализироваться так же, как и Империя, чтобы отделиться от нее… что лечение будет хуже самой болезни. Вы посвятили свою жизнь работе, которая не нравилась вам, каждая минута ее не была вам по вкусу. — Он глубоко вздохнул. — Я не могу понять, почему вы так думали, разве что вы исходили из двух заключений, которые мог бы опровергнуть мальчик двадцать первого столетия, — что подобные дела естественно порождают подобные результаты и что цель оправдывает средства.
Выражение скуки на лице Пембана изменилось. Сначала на нем отразилось удивление, затем шок, затем скептическое подозрение. Теперь он смотрел на Спенглера так, как будто никогда его не видел раньше.
— Продолжайте, — сказал он мягко.
— Вместо того, чтобы оставаться на Менхевене, которому вы принадлежите душой и сердцем, вы, не покладая рук, трудитесь на Империю, стараясь удержать от распада структуры, которым только нужен один удар под пятую точку, чтобы они рассыпались в пух и прах… Вы заблуждались так же, как и я. Мы оба впустую потратили жизнь.
— Теперь смотрите, что случилось. Земля кончена, как главная сила. С этой минуты Империя мертва. По всей видимости, ей уже не вонять в следующем столетии. Внешние миры действительно остались одни. Если подобные меры приводят к подобным концам, то так все и будет, нравится вам это или нет, но история никогда не повторяется сама, мистер Пембан.
— Джой, — произнес маленький человечек.
— Джой. Между прочим, я знаю, что вы не любите извинений…
— Вам не за что передо мной извиняться, — ответил Пембан.
Они улыбнулись друг другу в замешательстве, как люди, которые внезапно обнаружили, что нравятся друг другу. Спенглер протянул свою руку и Пембан пожал ее.
— Торн, что ты собираешься делать? — спросила Джоанна.
Он посмотрел на нее.
— Уйду завтра в отставку, постараюсь как можно быстрее получить визу и улечу куда-нибудь. Если я смогу найти место, где меня примут.
Если я смогу найти место, где меня примут.
— На Менхевене всегда для вас найдется место, — сказал Пембан. — Если там нет подходящего, мы его создадим.
Джоанна перевела взгляд с одного мужчины на другого и ничего не сказала.
— Джой, — обратился Спенглер к Пембану, — подожди нас пару минут за дверью, пожалуйста, хорошо?
Маленький человечек улыбнулся счастливой улыбкой, поклонился им и вышел. Из-за двери донесся его голос.
— Я буду у мисс О’Шонесси, если я вам понадоблюсь.
Спенглер сел рядом с Джоанной. Она смотрела на него с выражением, в котором смешались смущение, боль и покорность.
— Мисс О’Шонесси? — удивилась она.
— Одна из комнат со стереофильмами через проход. Я думаю, что Пембан не подозревает, во что он вляпывается. — Спенглер помолчал. — Я должен сказать тебе кое-что, Джоанна.
— Торн, если ты хочешь принести мне извинения…
— Нет, это не извинения. Если Пембан рассказал тебе о событиях последних трех дней, то возможно ты поняла некоторые из причин того… того, что я сделал.
— Да.
— Но это чепуха. О чем я хотел тебе сказать… Так это о том, что три месяца тому назад я решил жениться на тебе… не потому что ты — Джоанна, а потому что ты — Плантер.