— Оперативный отдел.
Инспектор Макарис, с бледного лица которого жестко смотрели неприятные глаза, появился на экране многосторонней связи.
— Инспектор, наш глаз-шпион на улице Патерсон, которая находится между улицами Уотерсон и Кливленд, вышел из строя. Я хочу, чтобы вы послали туда человека в течении ближайших пяти минут; пошлите его одного с удаленной записывающей аппаратурой, но поддержите его вооруженной группой. Он должен пробраться внутрь и записать все, что сможет, желательно не обнаруживая себя. Определите местоположение дома по монитору. Есть вопросы?
— Нет, сэр, — сказал Макарис, и его челюсть сомкнулась, как капкан. Перед тем как погас экран, Спенглер успел заметить, что он повернул голову, и услышал его окрик: «Лангтри!»
Вертолет без опознавательных знаков высадил Чада Лангтри на крышу дома, расположенного возле перекрестка улиц Урхарт и Идрис Лейн. Он тут же взлетел. Лангтри обернулся, осматривая крышу и примыкающие здания быстрым профессиональным взглядом; затем он посмотрел на серое небо над головой. Там, вверху, с такого расстояния кажущийся крошечной точкой, парил другой вертолет. В нем находилась штурмовая группа, вооруженная и готовая к действию. В оперативном отделе ему сказали, что его место работы где-то здесь, но хороший агент научен не полагаться на чью-либо информацию, которую он может проверить сам.
Лангтри был стройным бледным человеком с золотисто-соломенными усами. Он носил голубую тунику и короткие брюки, оба предмета его одежды были скроены достаточно просторно, чтобы скрыть набор приспособлений, спрятанных под ними. Его глаз-шпион, установленный в филигранной булавке, был прикреплен к плечу туники.
В свои тридцать восемь лет Лангтри имел неопределенные, почти женственные черты. У него были узкие бледно-голубые глаза без выражения, что воспринималось часто за признак глупости; только опытный наблюдатель мог увидеть в них твердость. Лангтри был человеком жестким, собранным и самостоятельным. Он не верил в излишний багаж. Он делал свое дело тщательно и эффективно. Если бы убийство человека было частью его работы, он бы совершил его без колебания и спал после этого спокойно. Вызванный на задание из караульного помещения, он взял свои принадлежности и одежду, забрался в вертолет, в полете поменял одежду и выслушал указания по заданию, и все это заняло у него менее четырех минут. При этом частота его дыхания и сердцебиение не изменились.
Он подошел к верхней площадке лестницы. Когда дверь не открылась при его прикосновении, он запустил руку под тунику и вынул инструмент с тупыми, мощными тисками. Он просунул его в щель двери и нажал. Дверь открылась со звоном. Лангтри прошел в дверь и начал спускаться по лестнице, одновременно пряча инструмент на его прежнее место.
Он опускался по лестнице легкими длинными прыжками. Казалось, что он летит. На нижнем этаже он осторожно приоткрыл дверь и глянул на улицу. В том направлении, которое он мог осмотреть, улица до угла была пуста. Он мимоходом выскользнул на улицу, осматривая другую сторону. В поле зрения никого не было, кроме кривой старухи, выглядевшей как попугай макао в чудовищном платье с ярко-красными цветами, которая ковыляла в сторону угла улицы.
Лангтри последовал за ней, затем прошел мимо нее с безразличным видом как раз в тот момент, когда она достигла перекрестка. Одного случайного взгляда, брошенного краем глаза, ему было достаточно, чтобы запечатлеть ее морщинистое, шишковатое лицо в своей памяти. Возраст около восьмидесяти лет, темный цвет кожи, внешность иностранки — возможно, из Внешнего мира.
Справа от него на полпути от перекрестка на противоположной стороне улицы небольшая группа людей в кричащих одеждах подходила к двери склада. Группа состояла из двух мужчин и женщины, всем им можно было дать примерно по пятьдесят лет, а также двух детей, девочки лет четырнадцати, долговязой, нескладной, и толстого мальчика примерно семи лет. Лангтри охватил эту картину одним взглядом, задержавшись на минуту при пересечении перекрестка.
На противоположном углу он начал слегка хромать, и гримаса боли исказила его скучные черты. Хромая более заметно, он подошел к углу дома и облокотился на него одной рукой. Изогнувшись, он поднял левую ногу и начал с трудом снимать туфлю. В такой позе тело повернулось вправо и он мог видеть улицу по всей ее длине. Он знал, что его глаз-шпион также ее фиксирует. Дверь склада была теперь открыта и ярко одетая группа входила в нее. Острое зрение Лангтри позволило ему схватить блеск света, когда что-то крошечное проскользнуло в дверь у них над головой. Старуха обогнула угол и теперь ковыляла через улицу, очевидно, направляясь к тому же месту назначения. Толстый мальчик последним заходил в дверь; дверь закрылась за ним.
Лангтри снял туфлю. Он потряс ее, поковырял внутри пальцем и водрузил ее на место. Он выпрямился, на лице вновь появилось скучающее выражение. Старуха почти пересекла улицу. Лангтри совершенно случайно оказался позади нее, планируя свои движения таким образом, что он стал проходить мимо нее как раз в тот момент, когда она нажала ручку двери, дверь открылась и она начала входить в нее. Когда она входила внутрь, Лангтри находился как раз за ней.